На ужин собралась вся герцогская семья, включая Фердинанда и Бонифация. Шарлотта расспрашивала меня о дворянской академии, а я с удовольствием рассказывала ей о библиотеке, Шварце и Вайсе.
— Ох, эти магические инструменты сделаны в виде больши́х шмилов? Наверное, они выглядят очень мило.
— Так и есть. Они стали очень популярны среди студенток академии. Оказалось, что как новая хозяйка я должна подарить шмилам новую одежду, и все девочки стали дружно думать над тем, во что их нарядить. На текущий момент мы собираемся одеть одного шмила как мальчика, а другого как девочку, а также добавить на руки повязки библиотечного комитета. Я тоже планирую носить подобную повязку.
— Одинаковые повязки? Как бы я хотела увидеть, как они ходят по библиотеке в похожей на твою одежде. Не могу дождаться следующего года.
Когда закончилась моя болтовня с Шарлоттой, Бонифаций стал с интересом расспрашивать меня о прошедшем диттере. Судя по блеску в глазах Карстеда, стоявшего позади Сильвестра, все рыцари любили обсуждать диттер.
— Мне сказали, что ты одержала победу над Дункельфельгером, использовав какие-то неожиданные уловки, — сказал Бонифаций. — Как тебе это удалось?
— Я использовала нестандартную стратегию, которая больше не сработает. Во-первых, я приказала нашим рыцарям найти небольшого магического зверя, которого можно было связать лентами света, не убив, но который не слишком сильно сопротивлялся бы.
Бонифаций, немного подумав, нахмурился.
— Но разве твои противники не могли убить такого магического зверя одним ударом? — спросил он.
— Всё верно, — ответила я и гордо выпятила грудь, — поэтому, чтобы защитить, я спрятала его внутри ездового зверя.
— Внутри ездового зверя?!
— Да. Чтобы разрушить моего ездового зверя и похитить сокровище, нашим противникам понадобилось бы превзойти мой уровень магической силы. Поэтому мы не могли проиграть, пока магический зверь был спрятан внутри.
Судя по ошеломлённым лицам Карстеда и Бонифация, большинству рыцарей такое никогда бы не пришло в голову. Явно впечатлённый моей тактикой Фердинанд, напротив, согласно кивнул.
— Подумать только, этот причудливый грюн пригодился и для такой цели, — сказал он.
Потом я рассказала, как мы внезапно атаковали вражескую команду, пока та возвращалась со своим сокровищем. Бонифаций, внимательно выслушав, снова нахмурился.
— Звучит так, словно ты устроила засаду посреди открытой арены. Как такое нападение вообще может считаться внезапным?
— На текущий момент в дворянской академии есть тенденция проводить только диттер на скорость, поэтому ни одна из наших команд раньше не участвовала в краже сокровищ, — объяснила я. — Никто не ожидал, что можно напасть во время транспортировки магического зверя, а потому такая атака и оказалась внезапной.
Бонифаций напрягся после моего объяснения, как если бы он нашёл его абсолютно немыслимым.
— Они расслабились, — пробормотал он, — и слишком разленились.
Насколько же жёстче проходил диттер, когда его основной формой была кража сокровищ? Я решила даже не задумываться, так как одна только мысль об этом уже меня пугала.
— Увы, наша кое-как организованная неожиданная атака дала такие же неважные результаты, — сказала я. — Рыцарям-ученикам Эренфеста очень не хватало сплочённости, в то время как Дункельфельгер смог быстро перестроиться и организовать оборону.
Карстед кивнул в ответ, поглаживая подбородок. Судя по его виду, он сразу понял, что я имею ввиду. Я решила воспользоваться возможностью, чтобы высказать ему просьбу.
— Отец, возможно, сейчас не время говорить об этом, но я считаю, что нужно изменить подход к тренировкам рыцарей-учеников. В течение всех последних лет в академии преимущественно проводят диттер на скорость, а не кражу сокровищ, что плохо сказалось на наших рыцарях-учениках. Они совершенно не умеют работать в команде. Они изучают командную тактику и построения во время теоретических занятий, но это не развивает настоящие боевые навыки.
— Это объясняет, почему в последнее время подготовка рыцарей-учеников стала хуже, — ответил Карстед. — К тому же мы стали уделять больше внимания тренировкам эскорта герцогской семьи, и на учеников просто не хватает времени. Я посмотрю, что можно с этим сделать.
Все высокопоставленные рыцари ордена одновременно служили и в эскорте герцогской семьи. Вполне естественно, что загнанные до предела жёсткими тренировками Бонифация, они стали ленивее относиться к своим обязанностям по подготовке рыцарей-учеников. К тому же, учитывая недавнее нападение на герцогскую семью прямо в замке, приоритет в подготовке рыцарей сопровождения действительно имел смысл.
— Я не могу сказать, связаны ли навыки Дункельфельгера с деятельностью его рыцарского ордена, или это заслуга только учителя Ру́фена, но их рыцари-ученики продемонстрировали настолько высокий уровень командной работы, что с нашими учениками их даже нет смысла сравнивать, — сказала я. — Студентам Эренфеста с их текущим уровнем подготовки будет очень сложно занять хорошие места во время состязаний герцогств, даже несмотря на рост запаса магической силы.
Единственными, кто проявил в том диттере достойный уровень умения работать в команде, оказались студенты, служившие рыцарями сопровождения членов герцогской семьи. Когда я упомянула об этом, глаза Бонифация блеснули — в конце концов, именно он занимался обучением эскорта.
— Хм… Розмайн, если это так беспокоит тебя, я могу перейти к обучению рыцарей-учеников. Полагаю, рыцари сопровождения герцогской семьи уже в достаточно хорошей форме.
— Очень беспокоит. Пожалуйста, сделайте это. Вы проделали прекрасную работу, обучая Ангелику и Корнелиуса, так что я возлагаю на вас больши́е надежды.
— Хм? Хм! Ты можешь на меня положиться!
Бонифаций согласился на мою просьбу с уверенной и целеустремлённой улыбкой. Учитывая, что старшим рыцарям больше не придётся выматываться на его жестоких тренировках, они снова смогут сосредоточиться на подготовке рыцарей-учеников. Я была уверена, что уже очень скоро уровень навыков наших рыцарей резко возрастёт.
— Значит, внезапная атака всё же не удалась? Что произошло дальше? — спросил Сильвестр.
После того как Сильвестр вернул тему разговора к диттеру, взгляды присутствующих снова сконцентрировались на мне.
— Мы просто организовали вторую внезапную атаку. Я решила, что если мы сможем заставить магического зверя Дункельфельгера впасть в ярость, рыцари больше не смогут его сдерживать. В таком случае рыцарям пришлось бы отвлечь на битву со зверем часть своих сил. Вот почему я решила дать магическому зверю противника возможность вырасти.
Это откровение было встречено дружным криком «Что?!» присутствующих. Так как все, округлив глаза, ждали объяснений, я решила пояснить сказанное.
— Я капнула немного невероятно мерзкого… в смысле, чрезвычайно эффективного лекарства восстановления господина Фердинанда на плод рюэ́ля, окрашенный моей магической силой, а затем попросила Юдит выстрелить этим плодом в сторону магического зверя противника. Я была уверена, что зверь тут же захочет съесть плод, но Юдит удалось попасть тому прямо в рот. Впечатляет, не правда ли? — похвасталась я навыками Юдит.
Сильвестр бросил на меня удивлённый взгляд и, словно не в силах поверить услышанному, уточнил:
— То есть ты дала лекарство вражескому зверю, чтобы тот вырос в размерах и впал в буйство?
— Именно. Корнелиус и Ангелика, пока Дункельфельгер тратил время на восстановление порядка, смогли восстановить магическую силу, после чего обрушили мощные атаки на магического зверя противника, что и обеспечило нам победу.
В комнате воцарилась неловкая тишина, и лишь Фердинанд согласно кивнул.
— Как для твоего первого диттера по краже сокровищ, это довольно неплохая стратегия. Твоя изобретательность продолжает меня удивлять.
— Учитель Ру́фен сказал, что это напоминает ему те уловки, что использовали в своё время вы сами, господин Фердинанд. Не расскажете, что вы тогда использовали? — спросила я.
В ответ он согласился попозже показать мне некоторые из своих заметок по поводу стратегий в диттере.
— Это, безусловно, интересный подход, но, к сожалению, это не то, что мы можем использовать против Повелителя зимы, — отметил Карстед.
Я пожала плечами: жаль, но что я могла поделать.
***
Вернувшись после ужина в свою комнату, я обнаружила, что для меня уже приготовили ванну. Мои слуги принялись меня раздевать.
— Юная леди, сегодня мы также снимем и ваши магические инструменты, — сказала Рихарда.
Как только с меня сняли инструменты для укрепления, тело словно потяжелело. Хотя я и не ослабла полностью, но больше не могла двигаться так легко, как обычно. Тем не менее, учитывая, что после двухлетнего сна я вообще не могла двигаться, можно было с уверенностью сказать, что я восстановилась примерно на семьдесят процентов. Мои ноги подкашивались, но я хотя бы могла стоять самостоятельно.
Рихарда и Оттилия отнесли меня в ванну.
— Госпожа Розмайн, я очень благодарна вам за то, что вы приняли Хартмута в качестве своего последователя, но не могу не беспокоиться, не стал ли мой глупый сын для вас обузой. Был ли он полезен вам? — спросила Оттилия.
Она была матерью Хартмута, и теперь, когда я задумалась об этом, то обнаружила их несомненное сходство. Сдержав желание ответить, что он как одержимый трудился над распространением моей славы святой, я вместо этого рассказала, как Хартмут проанализировал результаты соревнований герцогств, а заодно научил Филину и других служащих-учеников собирать информацию. Он стал прекрасным наставником для младших студентов.
— Кажется, он по-настоящему одержим вами, госпожа Розмайн. Пожалуйста, не стесняйтесь одёргивать его, если в своих действиях он переходит границы. Я легко могу представить, как он идёт на что-то недозволенное, считая, что делает это для вашей пользы. Для меня это постоянная причина для волнений, — подчеркнула она.
По словам Оттилии, Хартмут действительно видел во мне святую, дворянку, которая давала благословения щедро и без сомнений, как само воплощение скромности и милосердия абсолютно ко всем. Только я решила со всей решимостью развеять эти заблуждения как можно скорее, как меня поразило внезапное осознание.
«Подождите-ка, — подумала я. — Разве он уже не выяснил всю правду, познакомившись со мной лично в дворянской академии? Я не заметила, чтобы его отношение ко мне как-то поменялось в процессе. Странно…»
Какое-то время я нежилась в ванне, а затем Рихарда уложила меня спать, заставив лечь в постель без магических инструментов.
— Пока вы находились в дворянской академии, мы не снимали магические инструменты, так как рядом присутствовали другие люди, — объяснила она. — Юная леди, эту ночь вам придётся провести без инструментов, чтобы мы могли правильно оценить состояние вашего здоровья. Вы выглядите такой измотанной, что мне больно на вас смотреть.
Мне нечем было возразить на замечание Рихарды. Я и забыла, что постоянное ношение магических инструментов в дворянской академии было организовано, чтобы показать всем моё успешное выздоровление. Однако теперь, когда их сняли, я столкнулась с горькой правдой: несмотря на то, что я проснулась два месяца назад, до полного выздоровления мне всё ещё довольно далеко.
— Проведите остаток дня, отдыхая. Завтра вы вернётесь в храм, и у вас будет очень много забот, так ведь?
— Да, действительно…
Мне нужно было написать письма Бенно и остальным, чтобы мы могли встретиться и обсудить все накопившиеся дела. Ещё я хотела проверить приют и мастерскую, подготовиться к ритуалу посвящения, да и Фердинанд непременно захотел бы, чтобы я помогла ему с документами.
— Меня очень беспокоит, что я вынуждена оставаться здесь, пока вы находитесь в храме, — добавила Рихарда.
— В дворянской академии ты не покидала меня ни на мгновение, исключая время для сна. Пожалуйста, воспользуйся этой возможностью, чтобы отдохнуть.
— Я благодарю вас за заботу обо мне, юная леди, но в первую очередь вам сейчас нужно позаботиться о себе. Здесь, в Эренфесте, ваше здоровье — наш главный приоритет, и дворянская академия с её заботами более не должны отвлекать нас от этого.
С этими словами Рихарда погасила свет. Сегодня я легла спать довольно рано.
***
На следующее утро мне сказали, что мы отправимся в храм, как только стихнет метель. Сделав все необходимые приготовления, чтобы иметь возможность отправиться в любой момент, я решила воспользоваться возможностью написать письмо Бенно.
В письме я рассказала о том, какой интерес возник в дворянской академии к униша́му, украшениям для волос, фунтовому кексу и растительной бумаге, и что следует ожидать их обсуждения на следующем собрании герцогов. Также я предупредила, что герцог планирует с окончанием метели собрать на встречу представителей компаний «Гилбе́рта», «Планте́н», и торговой гильдии. В заключение я упомянула, что в связи с проведением ритуала посвящения, который начнётся в следующий день земли, я буду какое-то время находиться в храме, и что хотела бы поговорить с ним лично в ближайший ясный день.
Я написала похожие письма Отто и Густаву, не забыв заодно оформить заказ на украшение для волос в письме для компании «Гилбе́рта»: «Пожалуйста, найдите самую качественную красную нить, чтобы сделать украшение для волос в виде цветов кораллелии, которое будет подарено девушке для её церемонии совершеннолетия». Написав письма, я засунула их в имевшийся в верхней одежде карман и довольно кивнула.
После этого у меня даже осталось немного свободного времени, и я принялась размышлять над тем, что можно почитать. Рихарда, похоже, догадалась, о чём я думала, и, взяв ключ от книжных шкафов, открыла тот, на который указала Оттилия.
— Госпожа Розмайн, госпожа Эльвира подарила вам две книги, — объяснила Оттилия. — Обе напечатаны в Хальдензеле.
Моё сердце наполнилось радостью от осознания, что ещё две новые книги увидели свет. В моих руках были сборники рассказов о рыцарях, изготовленные из растительной бумаги и с простыми обложками, на которых виднелись лишь названия томов: на одной — «Избранные истории о рыцарях», а на второй — «Истории дворянской академии». К книгам прилагалась записка от Эльвиры с предупреждением о том, что книги должны находится исключительно в моей комнате в замке, куда Фердинанд не сможет войти без разрешения герцога.
Я начала перелистывать страницы первой книги. Она оказалась сборником любимых историй Эльвиры о рыцарях, причём на всех иллюстрациях главные герои напоминали Фердинанда. Их нарисовала не Вильма, а кто-то другой, но мне хватило беглого взгляда, чтобы понять, кто именно послужил прототипом. Неизвестно, было ли это потому, что художник черпал вдохновение из той иллюстрации, которую Вильма нарисовала в качестве благодарности за художественные принадлежности, что я когда-то передала ей, или это было сделано по прямому указанию Эльвиры, но Фердинанд здесь сиял примерно на тридцать процентов ярче, чем на портретах Вильмы.
«Избранные истории о рыцарях», как и следовало ожидать, были посвящены рыцарям, но каждая из них оказалась с уклоном в романтику. По словам Оттилии, Эльвира продала первый том тайком на чаепитии с дворянками из своей фракции. Он был так хорошо принят, что она тут же начала работу над вторым томом — «Историями дворянской академии», сборником романтических рассказов родом из дворянской академии, которые Эльвира и её подруги помнили ещё со времён своей жизни в качестве студентов. Эльвира сама написала рукописи, заручившись помощью нескольких добровольцев.
— Я и не знала, что у мамы такой талант в литературе. Подумать только, это всё написала она…
— Госпожа Эльвира любила писать ещё во времена студенчества. В последнее время у неё очень хорошее настроение — она говорит, что наконец-то нашла себе идеальное увлечение.
— Оттилия, ты тоже читала эти книги?
— О, да. Мне они очень понравились.
Эльвира основала мастерскую по производству бумаги и типографию у себя на родине просто для того, чтобы издавать книги о Фердинанде. Её страсть оказалась невероятно сильна, и с каждой перевёрнутой страницей моя уверенность в этом только росла.
«Однако, мама, должна заметить, что не стоило всех мальчиков в «Историях дворянской академии» рисовать по образу Фердинанда» — придралась я.
***
Стоило мне закончить чтение одного из томов, как прилетел ордоннанц с сообщением, что нам пора отправляться в храм. Я закрыла книгу. Мои последователи уже ждали меня, чтобы проводить в зал для отбытия. Фердинанд, Экхарт и Юстокс уже находились там, и я должна была присоединиться к ним вместе с Дамуэлем и Ангеликой.
— Ангелика, ты отправишься в храм вместе с нами? Можно ли тебе нести службу вне замка до церемонии совершеннолетия? — спросила я.
Я посмотрела на Фердинанда, а тот, бросив взгляд на Ангелику, не находящую себе места от нетерпения, легонько кивнул.
— Хотя она ещё не прошла церемонию совершеннолетия, ей уже пятнадцать. Она искренне желает служить, сдала экзамены, о которых все так беспокоились… и, что самое главное, рядом с тобой должна находиться хотя бы одна женщина-рыцарь.
Первых последователей мне нашли родители, когда состоялась моя церемония крещения, но теперь я была достаточно взрослой, чтобы иметь возможность выбрать последователей самой. Мне сказали, что после ритуала посвящения, если я того захочу, смогу взять себе в эскорт ещё одну взрослую женщину-рыцаря.
— Я наконец-то снова могу нести службу! — воскликнула Ангелика. — Пожалуйста, позвольте мне присоединиться к вам как рыцарь сопровождения!
— Если у тебя есть разрешение и от командующего рыцарским орденом, и от ауба, то, полагаю, всё в порядке, — ответила я, создавая пандобус.
Элла села первой, привычно устроившись на одном из задних мест, а Ангелика заняла переднее пассажирское сиденье, на котором раньше сидела Бригитта. Я объяснила, как пристегнуть ремень безопасности, а тем временем слуги по указанию Фердинанда загружали на задние сидения его рабочие материалы.
«Хм, как ни посмотри, но его багажа в разы больше, чем моего», — недовольно подумала я.
— Всё ли готово, госпожа Розмайн? — спросил Дамуэль.
Когда я кивнула, он поднял руку и взглянул на Фердинанда, а тот затем подал знак Норберту, стоявшему наготове у дверей.
— Прошу, откройте двери, — велел Норберт.
В следующий момент двери резко распахнулись. Метель определённо стала слабее, чем раньше, но снег продолжал кружиться. Когда рыцари нырнули в белую мглу, единственное, что я могла различить — это синий и охряно-жёлтый плащи. Я вжала педаль акселератора, чтобы ни в коем случае не упустить их из виду, а позади послышались прощания тех, кто остался.
— Госпожа Розмайн, просто не передать словами, насколько ваш ездовой зверь удобный, — сказала Ангелика, когда мы подлетали к храму.
— Хе-хе-хе. Ты тоже так думаешь? Моя пандочка милая и практичная. Она лучшая, — ответила я и кинула взгляд на кухонную утварь, мой багаж и рабочие материалы, размещённые на задних сиденьях рядом с Эллой. — Хочу заметить, что мои слуги в храме — служители и служительницы, но они так же преданно служат мне, как и вы с Дамуэлем.
Дворяне относились к храму с больши́м предубеждением. Дамуэль был назначен туда в качестве наказания после понижения в должности из-за невыполнения приказа, в то время как Бригитта согласилась стать моим рыцарем сопровождения только потому, что была полна решимости пойти на что угодно ради блага Илльгнера. Они находились не в том положении, чтобы быть грубыми по отношению к моим слугам, а потому я решила с настороженностью отнестись к рыцарям, которые впервые отправлялись в храм.
— Госпожа Розмайн, я вас не поняла… Вы хотите, чтобы я что-то сделала?
— Я лишь хочу, чтобы находящиеся у меня на службе воздерживались от обращения с простолюдинами грубо или с презрением.
— Эм-м… Грубо? С презрением? А-а, думаю, я поняла.
«Нет, ты совсем не поняла!» — ужаснулась я.
— Ангелика, я хочу, чтобы ты хорошо относилась к служителям и служительницам, которые служат мне в храме, — объяснила я как можно проще, одновременно наблюдая за её реакцией.
Она выглядела потерянной, но в какой-то момент на её красивом лице появилась искренняя улыбка.
— Хорошо! Я поняла. Вы можете рассчитывать на меня!
***
— С возвращением, госпожа Розмайн, — поприветствовали меня слуги во главе с Франом, когда мы прибыли в храм.
Тем временем подчинённые Фердинанда принялись выгружать багаж из пандочки. Мои слуги тоже не остались в стороне. Вильма помогла Элле с её рабочими принадлежностями, а Моника взяла мои личные вещи.
— Госпожа Розмайн, могу я им помочь? — спросил Зам, желая присоединиться к слугам Фердинанда.
Я кивнула. Фердинанд погрузил в пандочку немало багажа, а потому будет лучше, если пандочку разгрузят поскорее, чтобы я могла её убрать.
Фран и Фриц начали переносить багаж в храм.
— Я тоже помогу, — сказал Гил, тоже намереваясь присоединиться к работе.
— Гил, подожди, — остановила я его и протянула хранившиеся в кармане письма. — Пожалуйста, поскорее доставь это компании «Планте́н», пока метель ещё слабая. Скажи им, что это письмо для компании «Гилбе́рта», а это для главы торговой гильдии. Полагаю, они поймут серьёзность ситуации, если ты сообщишь, что герцог скоро вызовет их.
— Как пожелаете. Я отправлюсь немедленно.
Из всех моих слуг Гил имел самую глубокую связь с компаниями «Планте́н» и «Гилбе́рта», поскольку отправлялся с ними в Илльгнер и Хальдензель. Видя вблизи невзгоды торговцев, он как представитель мастерской порой и сам страдал от неразумных требований дворян. По этой причине, когда я передала Гилу три письма, он переменился в лице и тут же убежал.
Благодаря тому, что все работали вместе, вскоре весь багаж был перенесён в храм. Сочтя, что остальное можно оставить на слуг Фердинанда, я вместе со своими решила пойти в покои главы храма.
— Розмайн, — позвал меня Фердинанд, инструктировавший слуг, куда нести ящики. — Насколько я знаю, у тебя не было времени разобраться в делах мастерской и приюта, поскольку тебе пришлось отправиться в замок вскоре после пробуждения. Для меня важнее, чтобы ты занялась делами с нижним городом, а не помогала мне завтра с работой. Убедись, что готова ответить на любые вопросы, что будут касаться деловых отношений с другими герцогствами.
Моя работа заключалась в том, чтобы защитить служителей и работников мастерских из нижнего города от принуждения к невыгодным сделкам.
— Поняла, — уверенно согласилась я.
***
Когда я вошла в покои главы храма, Никола, которая вернулась раньше, уже ждала меня с чаем и сладостями. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы представить Ангелику, которая будет служить моим эскортом в храме вместо Бригитты.
— Я хочу быть в хороших отношениях со всеми, кто служит госпоже Розмайн, — с блеском в глазах заявила Ангелика.
После такого Фран и остальные выглядели несколько обескураженно. Кажется, они не знали, что ответить на столь неподобающее дворянке заявление, а потому их глаза начали блуждать. Дамуэль сжал виски и тяжело вздохнул. Фран, заметив его реакцию, понял, что поведение Ангелики было странным, а потому понимающе улыбнулся.
— Меня зовут Фран, я — главный слуга госпожи Розмайн в храме. Госпожа Ангелика, мне приятно знать, что у госпожи Розмайн есть такой рыцарь сопровождения. Надеюсь, у нас с вами сложатся хорошие отношения, — вежливо сказал Фран.
После этого Дамуэль с Ангеликой встали у двери, и Дамуэль принялся перечислять всё, что Ангелике требовалось знать о службе рыцаря сопровождения в храме. Правда, такая работа включала в себя много всего, что Ангелика не могла понять из объяснений, пока не увидит, как это делается, и не попробует сама.
— Фран, пожалуйста, доложи мне о том, что произошло в моё отсутствие, — попросила я.
— Как пожелаете.
Фран сообщил, что в приюте несколько детей простудились, но благополучно выздоровели. В мастерской печать и занятия зимним рукоделием продвигались без каких-либо значимых проблем.
— Ближе к весне, когда метели утихнут, компании «Планте́н» и «Гилбе́рта» будут вызваны в замок, — сообщила я. — Поэтому я планирую встретиться с ними перед ритуалом посвящения, как только погода улучшится. Пожалуйста, подготовьте покои директора приюта, чтобы их можно было встретить в любое время.
Когда я закончила слушать отчёты, вернулся Гил, весь в снегу и дрожащий от холода. Я велела ему встать у камина, чтобы он мог согреться.
— Господин Бенно сказал, что рано или поздно ожидал такого письма, — начал доклад Гил. — Он свяжется с главой торговой гильдии и компанией «Гилбе́рта», и тоже заинтересован во встрече с вами, как только метели ослабнут.
— Полагаю, Бенно вскоре может прислать Лутца, поэтому, Гил, пожалуйста, помоги с подготовкой покоев директора приюта… Но сначала пойди и переоденься. Будет нехорошо, если ты простудишься, когда так много дел.
— Понял. Как пожелаете.
***
Последовав совету Фердинанда, на следующий день после третьего колокола я направилась осматривать приют. Во время предыдущего визита я лишь бегло огляделась, но в этот раз, руководствуясь отчётами, которые ранее получила от Вильмы и Розины, я принялась выяснять, что узнали и чему научились дети, и расспрашивать, какая работа им больше всего нравилась. Похоже, что некоторые ученики смогут стать художниками, так что я похвалила их и призвала учиться дальше. Также я похвалила детей, которые научились самостоятельно справляться с работой в мастерской.
— Как вижу, Делия вместе с Лили и Вильмой заботится о маленьких детях, — сказала я.
— Лили с остальными не могут справиться со всеми хлопотами сами. К тому же я привыкла заботиться о Дирке, — ответила Делия.
Похоже, что Делия, проводившая время в приюте как старшая сестра Дирка, играла важную роль в воспитании маленьких детей, отданных в храм. Я почувствовала облегчение, узнав, что она смогла найти в приюте своё место.
— Делия, а как дела у Дирка? Есть ли какие-либо проблемы?
Задумавшись на мгновение, Делия ответила:
— В последнее время он стал немного непослушным.
Она обернулась к Дирку, который тут же с интересом взглянул на неё. При этом его рыжевато-каштановые волосы слегка колыхнулись. Может, мне показалось, но Дирк очень напоминал Делию.
— Я всегда слушаюсь Делию, — запротестовал он. — Госпожа Розмайн, я хороший мальчик.
— Вот же! Дирк, не обманывай! — воскликнула Делия.
Её тон был сердитым, но на лице играла улыбка. Казалось, у них сложились хорошие отношения брата и сестры. Было приятно это видеть, но в то же время я ощущала некоторую грусть. Мысли о том, что я могла бы точно так же проводить время с Камиллом, так и лезли в голову.
Когда наша беседа в приюте подошла к концу, Фриц начал рассказывать мне о мастерско́й. Поскольку Гил отсутствовал с весны до осени, руководство мастерской Фриц брал на себя. Судя по всему, самые умелые работники отправлялись вместе с Гилом, а потому на Фрица ложилась тяжёлая задача по обучению людей.
— Вероятно, нам потребуется больше мастерски́х, как только начнётся торговля с другими герцогствами, — отметила я. — Пожалуйста, обучите людей, чтобы они могли считаться мастерами своего дела и позже отправиться организовывать новые мастерские.
— Господин Бенно уже предупреждал меня. Он сказал, что мы должны подготовиться к тому времени, когда дворяне начнут массово создавать новые мастерские. У нас есть служители, которых мы можем отправить, и которые знают, как вести себя с дворянами. Сложность только в том, чтобы они привыкли жить с простолюдинами.
После слов Фрица служители, которым уже довелось посетить другие земли, слегка улыбнулись.
— Культура храма отличается от культуры мира снаружи, — сказала я. — Это неудивительно, ведь даже среди простолюдинов нижнего города, Илльгнера и Хальдензеля есть существенные различия. Я бы порекомендовала отправлять в другие земли тех, кому интересно узнавать что-то новое.
Полные уверенности улыбки на губах служителей ясно дали мне понять, насколько все эти люди выросли благодаря работе вне стен храма.
