Невероятная новость разошлась по всему Нижнему городу в начале лета.
Температура в красильной мастерской была даже выше. чем на улице. Воздух пропах запахами трав и цветов. Ящики, забитые чистой белой тканью, только доставленные из ткацких мастерских, были выстроены в соответствии с качеством. Рядом с ними, тихо булькая в больших чанах, хранилась краска.
– Все сюда! Большие новости!
Дилла была занята проверкой ткани в одном из ящиков, когда старший мастер ворвался в помещение и начал жестами подзывать всех к себе.
– Что за большие новости? – скривившись спросила она и отбросил ткань обратно. – Ева, ты знаешь о чем он?
– Он должен был сегодня утром посетить гильдию красильщиков. Может быть там что-то случилось? – ответила я, откладывая свою ткань и направляясь к старшему мастеру. Он был так взволнован, что начал рассказывать даже не дожидаясь, пока соберутся все.
– Леди Розмайн, приемная дочь эрцгерцога, научила гильдию новому методу окрашивания, – голос старшего от излучаемого им энтузиазма срывался на крик. – Она хочет возродить старую, забытую технику окрашивания! Так же она проведет конкурс для того, чтобы определить с какой из мастерских заключить личный договор. Ей нужен образец ткани, окрашенный с помощью нового метода от каждой из мастерской, а затем на основе увиденного она выберет одну. И тот, кого она выберет получит новый титул!
– Правда? – раздался голос из работников. – Этот титул может облегчить подтверждение уровня беруфа! Имея личный договор с семьей эрцгерцога можно открыть собственную мастерскую!
Возбуждение среди рабочих только нарастало на протяжении всего обсуждения, пока все больше и больше деталей раскрывалось и объяснялось. Дилла, однако, разочарованно покачала головой.
– Конечно это хорошая новость для тех, кто хочет стать старшим мастером, – сказала она. – Но для нас это мало на что влияет. Мы не хотим изучать новые методы окрашивания только потому, что их придумал какой то чудной дворянин. Я имею в виду, что мы будем заниматься той работой, которая у нас уже есть. Не так ли, Ева?
Она пыталась добиться подтверждения с моей стороны, но ее слова совершенно не достигали моего разума. Меня не интересовало повышение до уровня беруф, но мысль о том, что я могу стать личным красильщиком Розмайн, заставляла сердце биться быстрее.
Победа будет означать, что я тоже смогу видеться с Майн, верно?
Все это время я полагалась на Лютца, Тули и Гюнтера, чтобы узнавать как дела у Майн. Я завидовала тому, что их работа позволяет им видеться и говорить с ней. Я хотела сама увидеть ее. Хотела услышать ее голос. Не говоря уже о том, что шить одежду для своих детей — это обязанность их матерей. Если она будет носить то, что я окрашу собственными руками, то я смогу чувствовать, что выполняю свою долг матери перед ней.
Я хочу этот договор. Мне это нужно. Но есть ли у меня навыки, необходимые для того, чтобы использовать эту совершенно новую технику и создавать ткань, которая идеально подходила бы для Майн?
Старший мастер продолжал говорить, пока я размышляла.
– Дело в том, что не все работы будут переданы на конкурс, – сказал он. – Семья эрцгерцога увидит только самые лучшие образцы из каждой мастерской. Это отличный способ прославить нашу мастерскую Хеусса, так что приложите к этому все силы!
Другими словами, мне сначала нужно будет обойти всех остальных красильщиков из своей мастерской, прежде чем мою работу доставят в замок. Я огляделась вокруг, концентрируя внимание на нескольких мужчинах-красильщиках, которые уже давно пытаются стать беруфами, чтобы основать собственные мастерские. Йорг даже просил других дать ему возможность победить. Он был потрясающим мастером. Он всегда стремился открыть свое дело, а не работать по контракту, и ради этого тратил много времени на совершенствование своих навыков. Я знала это, но не собиралась позволять ему обойти меня.
Это новый метод окрашивания. У меня должен быть шанс на победу.
Я набралась уверенности, а после развернулась, отворачиваясь от всех, кто задавал вопросы о новом методе. Старший мастер объяснял, что в скором времени Гильдия красильщиков получит все необходимые документы. До того, как нас прервали, я как раз работала с еще не окрашенной тканью, поэтому я вернулась к этому занятию, перебирая ее в поисках той материи, которая будет достаточно высокого качества, чтобы ее можно было представить эрцгерцогской семье.
– Бросить этих шумных мужиков и вернуться к работе, а? – спросила Дилла, которая тоже вернулась к разбору ящиков. – Вот это дело.
Я нашла кусок ткани, который казался мне идеальным, и прижала его к круди.
– На самом деле, дело не в этом. Я просто подумала, что, поскольку сначала это будет соревнование внутри мастерской, то я должна быть уверена, что получу лучшую ткань. У нас не такие большие запасы того, что подошло бы для члена эрцгерцогской семьи. А ткацкие мастерские могут просто не успеть выполнить новый заказ вовремя, верно?
– Ты… Ты собираешься участвовать?
– М-м-м. Я хочу этот титул. Теперь, извини меня…, – я закончила разговор с Диллой и обратилась к старшему. – Я собираюсь участвовать в конкурсе с этой тканью. Кроме того, я только что вспомнила об одной важной работе, которую мне нужно доделать, так что я пойду.
Материалы обычно распределялись по принципу “первый пришел — первым обслужен”. Услышав мои слова, мужчины резко вернулись к реальности, а затем бросились к ящикам с неокрашенной тканью, сражаясь за лучшие отрезы. Я тем временем поспешила прочь из мастерской, прижимая к груди ткань, которую я выбрала.
Мне удалось раздобыть ткань, с которой я буду участвовать в конкурсе, но я не могла использовать ее для первой попытки. Мне нужно было обучиться новому методу и попрактиковаться в нем. Поэтому я вернулась домой, тщательно спрятав свою добычу, а затем бросилась в магазин, чтобы купить гораздо более дешевую ткань.
Хорошо, что я купила ее сейчас. Скоро полки просто опустеют.
Следующей моей остановкой была Гильдия красильщиков, но я пробыла там не долго. Данных о новом методе еще не было, поэтому я решила потратить это время на выбор красителей.
– Привет, Ева. Не могла бы ты отдать мне ткань, которую взяла вчера? – спросил Йорг, когда я пришла на работу на следующий день.
Йоргу было за тридцать, и он отчаянно хотел открыть собственную мастерскую. Особенно сильно он завидовал Инго — самому молодому из Гутенбергов, который используя свой титул, добился огромного успеха в своей столярной мастерской. Йорг часто говорил, что добился бы не меньшего, если бы у красильщиков тоже была возможность получать титулы от дворян.
– Ты же знаешь, что я хочу стать беруфом, верно? Мне действительно нужен этот титул и личный договор, чтобы получить его, – продолжил он, говоря с предельной серьезность. У него было много сторонников в мастерской, благодаря его уверенности в своих силах.
Дилла озабоченно смотрела то на меня, то на Йорга.
– Ева, тебя ведь не волнует сертификафия, верно? – спросила она. – Тебе это не нужно так, как Йоргу. Просто отдай ему, хорошо?
Я не могла винить ее в том, что она встала на его сторону. Для стороннего человека мое желание участвовать возникло совершенно не откуда. Однако я не собиралась отступать. На самом деле мне даже хотелось бы попросить его, позволить выиграть мне.
– Прости. Я могу быть не заинтересована в становлении беруфом, но мне нужен этот титул. Йорг может получить свой сертификат в любое время, если проявит себя, но это мой единственный шанс на то, чтобы заключить эксклюзивный договор с эрцгерцогской семьей. Так что почему бы это ему не позволить мне победить?
Дилла удивленно покачнулась. Она не ожидала, что я дам отпор. Йорг был так же ошеломлен, а его лицо скривилось от злости.
– Что? Зачем тебе? – спросил он. – У тебя есть муж, так что тебе не нужен титул для того, чтобы содержать семью.
– Ты же не думаешь, что я позволю тебе выиграть просто потому что мужчина? Здесь никто не работает ради удовольствия. У нас у всех есть семьи, которые мы должны обеспечивать. Не говоря уже о том, что мой муж — военный. С ним в любой момент может случиться что угодно. Ты не единственный тут, кто хочет выиграть ради своей семьи, Йорг.
У меня почти не было возможности увидеть леди Розмайн, поэтому я отказываюсь принимать то, что я могу быть неправа в своем желании получить эту возможность, когда она так близко. Я собиралась сделать все необходимое, чтобы сжать ее в руках и никогда не выпускать.
– Ты думаешь, что сможешь победить меня? – спросил Йорг.
– Я точно не собираюсь сдаваться без боя. Кроме того, я куда лучше знаю о том, что придется леди Розмайн по вкусу. Я могу не знать деталей соревнования, но это новый метод окрашивания. Поэтому да, я думаю, что у меня есть шанс.
– Почему ты…?
Лицо Йорга начало еще сильнее перекашиваться от гнева, но между нами встала Дилла.
– Все-все. Этого достаточно, – сказала она. – Я была готова поддержать тебя, Йорг, но это было до того, как я поняла, что Ева настроена так решительно. Она сказала свое слово, и ее решимость достаточно велика, чтобы идти до конца, так что перестань к ней лезть и иди работать. Чем раньше ты выберешь себе ткань, тем лучше. – сказала она, отмахиваясь от мужчины.
Наблюдающие за этим ремесленники заухмылялись, наблюдая за тем, как Дилла отмахивалась от Йорга.
– Да, точно! – сказал один из них. – Йорг сам упустил свой шанс, потому что был слишком занят болтовней о том, как он победит в этом конкурсе. Он сам виноват, что упустил свой шанс.
– Он же хочет открыть свою собственную мастерскую, верно? – добавил другой. – Наверняка у него есть связи с ткацкими мастерскими.
Йорг покачал головой, но все таки ушел.
– Я просто подумал, что смогу сэкономить на расходах, если буду использовать ткань отсюда, – пробормотал он. Каждый его жест излучал уверенность. Он прикладывал столько усилий все это время, так что будет не просто обойти его. Мне нужно всегда быть в тонусе.
Мои единственные преимущества — это мои знания и … моя любовь.
Я не знала, как работает новый метод, поэтому пока решила сосредоточиться на выборе красных красителей, которые подошли бы Майн. Мне нужны были цвета, которые будут хорошо сочетаться с ее волосами, глазами и кожей. Тем временем Йорг притащил несколько старых досок и прикрепил к ним дешевую не окрашенную ткань, готовую к использованию. Я никогда не видела, чтобы кто-то красил таким образом и именно тогда я поняла, что он использует новый метод.
– Откуда ты узнал новый метод, Йорг? – спросила я. – Даже гильдия еще не получила всей информации.
– Нет, это не новый метод окрашивания. Это старый. Старший мастер говорил о двух, помнишь? Видишь ли, моему отцу уже за шестьдесят. Он был уже одной ногой в могиле, но сразу же вернул себе силы, как только я упомянул о возрождении старой техники. Он рассказал мне об этом. Даже достал свои старые инструменты. Однако я не уверен, что ими еще можно пользоваться.
Отец Йорга тоже усердно работал, чтобы получить сертификат беруфа, но когда какая-то высокопоставленная дворянка из соседнего герцогства вышла замуж в Эренфест, то все техники, которые он оттачивал, в одночасье стали бесполезны. Ему пришлось начинать заново, совершенствуя методы однотонного окрашивания вместе с новыми учениками. Но он просто не мог угнаться за более юными. В конце концов, вместо того, чтобы получить желаемый сертификат, он был вынужден снова и снова продлять свой договор с мастерской. Это был замкнутый круг, который погубил все надежды и мечты.
– Вай, вай, вай. Йорг, использовать техники своего отца это довольно подлый ход, – пожаловался Барно. Он тоже желал получить титул.
– Что подлого в том, чтобы использовать все доступные тебе возможности? – ответил Йорг. – Мне нужен сертификат беруфа, поэтому я сделаю все возможное для того, чтобы его получить. Я выиграю в этом конкурсе, – он говорил это с такой силой, что я могла видеть, как Барно сжался под этим давлением. Мой взгляд метался между ними двумя, у каждого тут были свои причины, но и у меня тоже. Я не собиралась сдаваться.
Завтра день земли. А значит Тули обязательно придет домой этим вечером.
Как я и думала…
– Я дома, мама. У меня есть большие новости! – воскликнула Тули, ворвавшись в наш дом. Совсем незадолго до ее прихода пробил шестой колокол. Зеленые волосы моей старшей дочери были собраны в косу, которая металась из стороны в сторону при каждом ее оживленном движении. А ее дыхание было слегка сбитым, потому что она видимо бежала по лестнице, чтобы прийти как можно быстрее.
– Юхууу! Добро пожаловать домой! – Камил выбежал в основную комнату, радуясь приходу своей сестры, затем он метнулся на кухню и вернулся оттуда с кружкой воды, подавая ее Тули.
– В мастерской сейчас полный бардак из-за этих новостей, – сказала я. – Но предполагаю, что работая в компании Гильберта ты знаешь больше нас.
– Вероятно. Именно поэтому я так спешила домой. Я никогда раньше не ждала выходных так сильно, – сказала Тули. Она поблагодарила Камила за воду, а затем пошла помогать мне с ужином. – Итак. Это случилось, когда я пошла в храм, чтобы доставить новую шпильку.
– Оуу, вы опять про леди Розмайн? – Камил надул щеки и посмотрел на Тули.
– Изготовление шпилек для леди Розмайн это часть моей работы. А если ты будешь жаловаться, я не отдам тебе книгу, которую принесла из ее мастерской.
– О! Я хочу книгу! Я хочу книгу! Спасибо больше, леди Розмайн!
Тули смогла успокоить Камила, отдав ему книгу напечатанную в храме. Обычно я бы отругала его за то, что он не помогает с ужином, но на этот раз я решила позволить ему заниматься своими делами.
– И? – спросила я, когда сын умчался в спальню. – Что случилось, Тули?
– Этот новый метод окрашивания на самом деле был подарен компании Гильберта. Я знаю, как он работает, поскольку она продемонстрировала это в храмовой мастерской. Поэтому давай постараемся вместе, чтобы ты могла получить личный договор с ней.
В день земли, мы с Тули расстелили на столе ткань, на которой собирались тренироваться, и начали думать над тем, как ее покрасить. Моим главным преимуществом было мое знание о приемной дочери эрцгерцога — Розмайн. Я знала, как она выглядит, какого цвета ее волосы и кожа, а также я смогла узнать от Тули, какие наряды она предпочитает носить, так что я могла создать то, что идеально подошло бы ей.
– Я знаю какие цвета больше всего подойдут леди Розмайн, но как быть с дизайном? – начала вслух размышлять я. – Я никогда раньше не рисовала что-то, что потом нужно было окрасить. И особого эстетического вкуса у меня тоже нет. Моя работа заключалась в том, чтобы равномерно окрашивать ткань в один цвет, так что этот новый метод совершенно непривычен мне. Также я не знаю, какие изображения были бы уместны на одежде дворянки.
– Хорошо. Тогда я нарисую контуры. Я занимаюсь рисованием в рамках своего обучения, – небрежно сказала Тули.
Мне оставалось только удивляться тому, насколько она выросла. Когда она успела выучить так много? Хотя Тули всегда была очень трудолюбивой и преданной своему делу, так что это было ожидаемо. Скорее всего меня это так удивило от того, что последнее время я не очень часто ее видела, ведь став лехерлом она стала жить в компании Гильберта, чтобы не тратить каждый день время на дорогу. Моя дочь так выросла, и теперь она сияла словно маленькое солнце.
– Вот как. Ты научилась рисовать… Тогда я оставлю эту часть на тебя, Тули.
– Думаю леди Розмайн захочет надеть будущей зимой наряд, похожий на тот, что она носила в прошлом, – сказала Тули. После она рассказала мне о нарядах, которые Майн носит сейчас, в том числе о том, что она выбрала для себя дизайн, который Тули создала на основе того самого платья для крещения. – Мода дворян действительно очень сложная. Я много училась и вложила много усилий в этот дизайн, но даже так в результате будут использовать лишь малую часть моих задумок. По Видимому я упустила очень много важных деталей, поэтому окончательный дизайн вышел совершенно другим.
Мы думали, что тот переделанный наряд выглядел похожим на то, что носят благородные девушки, но как оказалось, это даже близко не соответствовало действительности.
– Но ведь кое-что из твоих первоначальных задумок все таки использовали? – спросила я. – Тебе нужно просто больше тренироваться, чтобы подготовиться к следующему разу. Тебе ведь рассказали, что именно было изменено, верно?
– Кое что. Я сделала много ошибок. Поэтому я не могу не злиться на себя, – проворчала Тули. Она казалась раздраженной неудачей, поэтому я протянула руку и погладила ее по волосам. Насколько я могла судить, она и так работала усерднее, чем кто либо.
– Благодаря твоим усилиям, я знаю какую одежду носит леди Розмайн, – сказала я. – Уже это очень полезно. Итак, какие узоры подойдут для ее стиля? Она ведь уже выбрала к ним новую зимнюю шпильку? Можешь нарисовать ее? Пожалуйста. Я вся во внимании.
– Предоставь это мне, – ответила Тули, с гордой улыбкой доставая перо и бумагу. В комнате послышался звук скрипа пера по бумаге, пока она рисовала лизинье. – Я думаю, что для конкурса лучше всего подойдет именно цветок лизинье. Да? Леди Розмайн очень миниатюрна и множество небольших цветочков, расположенных по всей ткани, будут смотреться лучше, чем несколько крупных.
– Хм. Это будет смотреться мило, но по одной только форме будет сложно опознать Лизинье. Я думаю, что темно-красный цвет подойдет леди Розмайн лучше всего, – сказала я, представляя у себя в голове эти цветы. Тули усмехнулась и сказала, что я могу сама выбрать цвета. Цветки лизинье были красного цвета, но я думала, что если сделать их потемнее, то они будут еще лучше сочетаться с внешностью Майн.
– Мам, Тули, почему вы все еще говорите об этих скучных вещах? Поторопитесь и заканчивайте работу, – закапризничал Камил.
– Прости, Камил. Но мы можем обсудить это только пока Тули здесь, поэтому…
– Но вы только и делаете, что говорите об одном и том же! – застонал он. Сын был прав. Мы действительно говорили только о конкурсе красильщиков с того самого дня, как Тули принесла эти новости. Я понимала, что он уже сыт этим по горло, но нам нужно было продумать все детали сейчас. Я не могла позволить себе ждать очередного дня Земли.
Пока я пыталась придумать, что ему сказать, в комнату вошел Гюнтер и щелкнул сына по лбу.
– Твоя мать хочет заключить личный контракт с леди Розмайн, так что не мешай ей. Настоящий мужчина должен поддерживать свою семью, когда она тяжело работает, – со смехом сказал он, а затем посмотрел на меня. – Удачи, Ева. Камил, давай пойдем поедим чего нибудь? Что ты хочешь? Мы можем сходить к киоскам с едой.
– Я хочу баггетт! Такой, с куском колбасы внутри!
– Да ладно, разве можно наесться одним баггеттом?!
Гюнтер и Камил направились к выходу, не переставая болтать о том, что они съедят на обед. Когда дверь за ними захлопнулась, Тули с ухмылкой посмотрела на меня.
– Ну что, мама… Ты только что подготовила папу?
– Полагаю, что да…, – ответила я, с заговорщической улыбкой. – Просто помни, Тули. Когда выйдешь замуж, обязательно последуй моему совету. Выбери того, кто любит и поддерживает твои мечты.
Йорг старательно работал вместе со своим отцом, чтобы возродить старую технику, и я могла видеть, что с каждым днем он все больше совершенствуется в ней. Но я не могла позволить себе проиграть. Я расстелила кусок ткани, на котором мы тренировались, и нанесла воск поверх сделанного Тули рисунка лизинье, а после начала пытаться окрасить его различными способами. В итоге я решила остановиться на натуральном красном оттенке лизинье, а также на чуть более темном, который так шел Майн.
Интересно, я смогу сделать так, чтобы ткань плавно переходила из одного цвета в другой?
Если это возможно, то я хотела бы сделать переход в оттенках, покрасив рисунок несколько раз, как это предлагала Майн. Я не видела демонстрации, так что могла только полностью опираться на то объяснение, которое давала мне Тули. Так что это было не просто.
– Хм…, – проворчал Йорг, рассматривая мою тренировочную ткань. – Так вот почему ты говорила, что лучше знаешь, какая одежда подойдет леди Розмайн, да? Твоя дочь делает для нее шпильки. Так что в этом вопросе у тебя определенно есть преимущество.
– Может быть. Но ведь нет ничего плохого в том, чтобы использовать каждую возможность, которая у нас есть. Не так ли?
– Это куда больше того, что я мог получить от своего отца, – сказал Йорг. – У тебя было огромное преимущество, которое ты получила еще до того, как началось это соревнование.
Барно кивнул и тоже выкрикнул, что это несправедливо. Все больше и больше людей начинали шуметь, высказывая свое согласие с этой точкой зрения.
– Я имею в виду, что не важно, насколько хороша будет твоя работа, – продолжил Йорн. – Тебе просто достаточно приклеить свое имя к любому куску ткани, и они выберут именно его. Именно так и действуют дворяне.
Я изо всех старалась не показать своей злости. Я не могла отрицать того, что мои знания давали мне преимущество, но сказать, что я выиграю только потому, что Майн в любом случае выберет ткань с моими именем было возмутительно..
– Если бы одного моего имени было бы достаточно, тогда зачем бы я прилагала столько усилий?
– Это ничего не доказывает. Вероятно, ты просто хочешь выставить что нибудь поприличнее, чтобы твое мошенничество не раскрыли сразу, – высказался Барно.
– Барно, Йорг, прекратите, – вмешался старший мастер. – Если бы вся эта чушь про мошенничество была бы правдой, то Еву выбрали бы сразу и никто другой бы не получил нового метода окрашивания. И не было бы никакого смысла затевать этот конкурс.
Как бы я не ценила эту попытку помочь, но она была бессмысленна, ведь все всё равно были уверены, что я выиграю благодаря фаворитизму. Моя гордость, как красильщика, этого бы просто не выдержала. Сама мысль, что они верят в то, что мне не победить своими силами, приводила меня в ярость. Да, Майн действительно, скорее всего выберет любую ткань, на которой будет мое имя, в этом трудно сомневаться, но я не хотела бы победить таким образом.
– Как на счет того, что мы пометим свои изделия номерами, а не именами, чтобы сохранить полную анонимность, – сердито предложила я. – Люди из гильдии красильщиков вполне могут это устроить. Таким образом торговцы из компании Гильберта не смогут сказать дворянам кто какую ткань изготовил. Такой вариант заставит вас прекратить ныть? – спросила я, упирая руки в бока, словно бы ругала непослушного ребенка. Мой тон был настолько решителен, что Йорг и остальные поспешили отойти на пару шагов назад.
– Что…? Ты действительно думаешь, что сможешь выиграть в таких условиях? – спросил Йорг. – Как только мы вынесем это предложение гильдии красильщиков, то пути назад уже не будет. Ты будешь обязана подчиняться новым правилам и не сможешь ничего сказать, в случае поражения.
– Вы сами будете плакать. Если у вас не получится добиться победы, даже когда мое так называемое “преимущество” исчезнет, то можете забыть о титуле. А ты, Йорг, можешь заодно и забыть о своем сертификате беруфа! – пренебрежительно фыркнула я.
Йорг обменялся неловкими взглядами с Барно.
– Гх… Подожди еще! – крикнул он. – У меня все еще есть техника моего старика. Я не проиграю!
– Видишь, Йорг? Ты тоже получаешь поддержку от своей семьи, – сказала Дилла, заламывая бровь. – Разве у тебя нет преимущества над остальными?
– Ага! Это тоже не справедливо! – поддакнул Барно. И снова остальные работники выразили свое согласие.
– Мне все равно, – отмахнулась я. – Леди Розмайн хочет возрождения старых техник, верно? Нет ничего, чего бы она хотела больше, чем того, чтобы люди начали возрождать старые методы.
Дилла удивленно уставилась на меня, да и Йорг выглядел не менее удивленным.
– Ева…, – пробормотала мастерица. – Ты…
– Правда. Я в порядке. Я знаю, что ткань, которую я создам, подойдет леди Розмайн лучше, чем любая другая.
Итак, через владельца мастерской, мы обратились в гильдию красильщиков, с просьбой ввести новые правила. Наши условия были приняты компанией Гильберта, и мы, простые мастера, могли теперь работать, зная, что нас будут оценивать по справедливости.
Я проигнорировала суету вокруг меня и полностью сосредоточилась на покраске лизинье в приятный алый цвет. Было известно, что эти цветы символизируют семейную привязанность, так что я надеялась, что Майн, глядя на них, почувствует мою любовь к ней. Когда темно-красный цвет стал теплым малиновым, на ткани стали различимы цветы разных оттенков.
Достаточно скоро пришло время выбирать, какие работы будут отправлены в замок. От мастерской Хойса были выбраны ткани, которые окрасили я и Йорг. Йорга хвалили за то, что он смог полностью воссоздать приемы своего отца, а меня за то, что я так успешно изучила новую технику и даже набралась смелости, чтобы сказать, что моя работа подойдет леди Розмайн лучше всего.
В конце концов, моя ткань прошла финальный отбор и была выбрана для пошива зимнего наряда леди Розмайн. Однако я не получила ни титула, ни личного договора. Как говорили, она не смогла выбрать одну из трех представленных моделей, поэтому сказала, что примет окончательное решение в следующем сезоне.
Старший мастер, радовался мыслям о том, что семья эрцгерцога выбрала одну из работ его мастерской. Он похлопал меня по плечу и сказал.
– Я знал, что ты справишься, Ева! – было приятно слышать, что он верил в меня, но я все равно была расстроена, ведь любви, которую я вложила в покраску не хватило для того, чтобы Майн поняла, что это моя работа.
– Они разместили у нас заказ, но я не смогла заполучить личного договора о поставке, – пробормотала я.
– Ты не правильно оцениваешь все это, – с усмешкой сказал Йорг, хлопая меня по плечу. – Я не думал, что ты вообще сможешь чего то добиться, без подписи на своей работе, но вот результат. В конце концов, твои слова не были пустой бравадой. Твоя техника окрашивания была такой умелой, и то как ты это сделала действительно достойно похвалы. Тебе нужно просто приложить еще немного усилий в следующий раз.
– Спасибо, Йорг. А ты получил свой сертификат беруфа, как и мечтал, верно? Я поздравляю тебя, – ответила я, не в силах сдерживать свое разочарование.
Йорг посмотрел на меня и рассмеялся.
– Что у тебя с лицом? Ты совершенно не выглядишь как человек, который рад успеху другого.
– Я имею в виду, что семья эрцгерцога так никого и не наградила этим титулом, но ты все равно получил желаемое. Это несправедливо…, – сказала я. Он получил свой сертификат за то, что кто то из аристократов все таки сделал заказ на его ткани, а также за вклад в возрождение старой техники.
– Что поделать. Мы стремились к разным целям. Но разве тебе не нужно радоваться тому, что никто другой не перехватил твой шанс? У тебя есть еще одна попытка, чтобы осуществить свою мечту. Посмотрим, сможешь ли ты добиться желаемого до того, как я открою свою собственную мастерскую.
Он был прав. Все еще не закончилось. У меня был еще один шанс.
– Да, – кивнула я. – В следующий раз у меня обязательно получится.
Я больше не упущу этой возможности.
Следующий конкурс должен был состояться весной. А это означало, что ткань должна быть зеленой. Я сжала кулаки и решительно посмотрела в будущее, думая о том, как я буду окрашивать на этот раз. Вторая битва уже началась.
