Как и планировалось, после окончания танца посвящения, я притворилась, что плохо себя чувствую и тихонько ушла пораньше. Карстед и Эльвира продолжили наблюдать за выпускной церемонией Корнелиуса, а я вернулась в общежитие в сопровждении Рихарды, Лампрехта и Ангелики.
— Я рад, что ничего не произошло, — со вздохом и едва заметной улыбкой сказал Лампрехт, когда мы дошли. — все-таки, Розмайн, кажется у тебя есть странная привычка ввязываться в опасные ситуации.
Ангелика кивнула, соглашаясь с его словами.
— Вот почему она нуждается в охране. Наставник особенно беспокоится о госпоже Розмайн. Он тренировал нас всю зиму, так что Штернлюк тоже стал намного сильнее! — добавила она, а после с энтузиазмом начала описывать как проходило это обучение. Большую часть своей речи она заменила звуковыми эффектами, так что я мало что могла понять, кроме того, что у нее оказался довольно неожиданный талант по разному издавать звуки «бам» и «бум».
— Лампрехт, что ты чувствуешь, возвращаясь в дворянскую академию спустя столько лет? Тебе понравилось? — спросила я, уводя тему с тренировок моих стражей. Прежде чем ответить, брат на какое то время задумчиво молчал.
— Это скорее сбивает с толку, чем радует. В конце концов, сейчас здесь все сильно отличается от той дворянской академии, которую помню я. Для танца с мечом были выбраны Ангелика и Корнелиус, а матушка и госпожа Оттилия смогли прийти на выпускной с высоко поднятой головой. Времена действительно изменились…
Я резко выдохнула. Судя по тому, как он сказал это, Эльвире и Оттилии раньше не разрешалось посещать академию.
— Госпожа Вероника была очень резкой, — объяснил Лампрехт, отвечая на мой незаданный вопрос. — Она даже приказала мне жениться на девушке из Аренсбаха, так как я являюсь последователем господина Вильфрида. Мать была против, поэтому госпожа Вероника запретила ей посещать дворянскую академию, основываясь на том, что в таком случае она будет беспокоить семью Аурелии.
— Звучит жестоко…
— В то время это было обычным делом. Я даже не думал о том, что мне нужно знакомить Аурелию со своей семьей, так как ее отец был против брака, но госпожа Вероника все равно требовала, чтобы на своем выпускном я сопровождал девушку из Аренсбаха. Именно поэтому я сказал о ее распоряжении матушке, думая что так будет лучше, чем если она придет, и мы все плохо проведем этот день. Я думал, что таким образом защищаю ее, но увидя ее радость сейчас, я понимаю, что тогда был плохим сыном.
Я улыбнулась, надеясь хотя бы немного поднять ему настроение, и сказала:
— Матушка не настолько недальновидна, чтобы не понять твоих мотивов, Лампрехт. Хотя я уверена, что ей было грустно от того, что она пропустила твою выпускную церемонию, но теперь ведь никто не подвергает ее остракизму, и она в хороших отношениях с Аурелией, не так ли? Бог Испытаний бросил ей вызов, и она с честью преодолела его.
Лампрехт слабо улыбнулся в ответ. Пользуясь возможностью, я хотела спросить о том, как Аурелия переносит беременность. Конечно, сейчас поднимать эту тему было безопасно, ведь мы были одной семьей, а лишних свидетелей нашей беседы не было.
— Кстати, Лампрехт… Как дела у Аурелии? У нее все хорошо? Ей не скучно?
— Она неторопливо проводит свои дни с книгами, которые получает от мамы.
— Боже, если бы только это была я. Я имею в виду, эм… Позаботься о ней хорошенько. Это должно быть сложно, быть в положении так далеко от своей родины. У тебя есть склонность сваливать всю ответственность на матушку, поэтому Лампрехт, ты должен позаботиться о том, чтобы у Аурелии не закончилось терпение по отношению к твоим выходкам.
Однако мои опасения были напрасными. Лампрехт сказал, что он проводит много времени с Аурелией, пока его господин учится в дворянской академии.
— Хотя, ну… — пробормотал Лампрехт, видимо вспомнив кое-что о желаниях Аурелии. — Она сказала, что скучает по кухне своего герцогства.
— Полагаю по рыбе. Сейчас наш план состоит в том, чтобы некоторые из придворных поваров научили моих личных поваров готовить ее. Обучение назначено на то время, когда мы вернемся из академии. У меня уже есть разрешение Сильвестра на это.
— Я ценю это, — поблагодарил меня Лампрехт.
Я в свою очередь улыбнулась ему и продолжила.
— Нет никаких проблем с тем, чтобы поделиться результатами их трудов с Аурелией, поскольку именно она предоставила нам ингредиенты, но обучение рецептам и методам готовки ваших поваров будет иметь свою цену. Поэтому, Лампрехт, ты должен заработать побольше денег для своей прекрасной жены
— Ты собираешься наживаться на собственном брате? — спросил Лампрехт, явно недовольный таким поворотом.
— Конечно, — сразу же отозвалась я. — Я беру плату с отца, Фердинанда и даже с Сильвестра, а так же раздаю рецепты в качестве награды для отличившихся учеников. Не говоря уже о том, что повара из замка согласились обучать моих только в обмен на новые рецепты. Даже они не работают бесплатно.
Между прочим, Аурелия обменяла свои ингредиенты на ткань окрашенную в Эренфесте, из которой впоследствии была сшита ее вуаль. Конечно она сама предложила такой вариант, потому что не решилась принять ткань просто как подарок. Если бы она знала какие-нибудь рецепты, то могла бы обменять их, но племянница ауба была слишком важной персоной, чтобы лично готовить что-то на кухне.
— Ладно, ладно… — сдался Лампрехт. — Я буду работать изо всех сил.
Я широко улыбнулась и снова попыталась подбодрить его.
— Чем усерднее ты работаешь для своей семьи, дорогой брат, тем больше твоя семья будет обожать тебя как своего защитника.
Как папа…
Остальные вернулись вскоре после нас. Единственное, что мы пропустили после танца посвящения — это речь главы храма. Семья герцога, выпускники и их родители ели первыми, так как в столовой общежития было не достаточно мест, чтобы все могли пообедать в одно время. Поэтому остальные ученики ели позже.
За одним столом со мной сидели Карстед, Эльвира, Лампрехт, Ангелика, Корнелиус и даже Леонора. Во время трапезы, составленной по специальному меню для этого дня, мы говорили о церемонии совершеннолетия и танце с мечом.
— Твой танец с мечом был великолепен, Корнелиус, — сказала я.
— Спасибо, Розмайн, — легко поблагодарил он меня, позволяя себе наконец то расслабиться. Леонора, в отличие от него, сидела с напряженной и идеально ровной осанкой, словно она проглотила палку. Поэтому я переключила свое внимание на нее, надеясь, что разговор поможет ей отвлечься и расслабиться.
— Леонора, тебя выбрали для танца с мечом в следующем году, не так ли? Я очень жду твоего выступления.
— Полагаю, что мне нужно будет много тренироваться и стремиться к тому, чтобы мой танец не выглядел блекло на фоне Корнелиуса.
— И правда, — кивнул Карстед. — Многие в рыцарском ордене радуются тому, что с каждым годом все больше учеников Эренфеста выбирают для танца с мечом. Постарайся.
— Я постараюсь оправдать ваши ожидания, — пообещала Леонора. У нее был очень прилежный нрав, поэтому я верила, что она будет практиковаться столько, сколько необходимо, и обязательно сдержит свое слово.
— Кстати, Леонора, — присоединилась к нашему разговору Эльвира. — Я полагаю, ты заказала этот наряд совсем недавно? Будешь ли ты заказывать еще один для своей собственной церемонии совершеннолетия в следующем году? Было бы очень грустно, что такое прекрасное платье останется пылиться, а ведь ради него ты использовала такую хорошую ткань.
Из-за того, что по достижению совершеннолетия девушки начинают носить более длинные юбки, кажется уже через год Леонора больше не сможет носить это платье. Тем не менее, девушка покачала головой и улыбнулась.
— Я посоветовалась с госпожой Брюнхильдой и остановилась на стиле, который разработала госпожа Розмайн. Он позволяет легко менять длину юбки и само платье, дополняя его новыми украшениями. Мы — последователи госпожи Розмайн, обладаем знанием о том, как шить подобную одежду.
Брюнхильда уже видела, как я повторно использую свои наряды, просто добавляя немного ткани и новые украшения, убирая при этом старые, поэтому Леонора, следуя ее совету, тоже заказала себе платье, которое потом, когда придет время, будет легко переделать.
После мирного обеда, Корнелиус поспешил в свою комнату. Ему было нужно переодеться из наряда для танца с мечом в свою парадную одежду для выпускной церемонии, а значит у него было не так то много времени. Но к тому моменту, когда другие тоже закончили есть и собрались в зале, он был уже собран.
— Я останусь в общежитии и буду читать, — пообещала я
— Только в этот раз не благословляй кого попало, — попросил в ответ Сильвестр.
Я кивнула, и заверила его, что буду осторожна, а после сразу погрузилась в чтение. Как бы мне не хотелось пойти в библиотеку, но если кто-нибудь заметит меня за пределами общежития, то тогда станет ясно, что я на самом деле не больна и просто прогуливаю церемонию вручения дипломов. А мне не хотелось рисковать и терять свою идеальную отмазку.
Так же в общежитии остался мой постоянный надзиратель — Фердинанд. Пока он просматривал одолженный у Соланж журнал, мы обсудили с ним магические инструменты, которые должен был улучшить Раймунд.
— Господин Фердинанд, вы знакомы с магическими инструментами, которые описаны здесь? — спросила я.
— Да, — признал он после небольшой паузы. — У меня есть записи о некоторых из них в моей лаборатории, и я собираюсь дать их Раймунду для изучения в качестве его следующего задания. А что касается этих, — мужчина указал на строчки с описанием других инструментов. — Вот этот я видел в библиотеке, а этот нет. Возможно он уже сломан. Починить магический инструмент без помощи его создателя — настоящее испытание.
Редко кто публиковал информацию о том, как был сделан тот или иной магический инструмент. Исключением являлись только ситуации, когда учитель был должен опубликовать свое исследованием, или когда кто-то из Центра хотел начать распространять свое изобретение по всей стране. Именно поэтому, зачастую после смерти создателя, инструменты становились бесполезны.
— Думаю у тебя есть куча секретных магических инструментов.
Я была более чем уверена, что большее их количество он прятал: опасные, те, которые как он решил лучше не показывать миру, и те, которые он решил оставить в мастерской Хиршуры.
— Да, по части из них я принял решение, что их лучше держать в секрете. Кроме того, мне сказали, что другим трудно пользоваться моими изобретениями, так как они требуют много маны для активации. Так что нет особых причин представлять миру инструменты, которые большинство все равно не смогут использовать.
— Мы можем попросить Раймунда модифицировать их. Тогда их можно будет без проблем представить миру, — сказала я, думая только о том, что было бы неплохо, если бы в мире было больше различных магических инструментов. Но Фердинанд почему то смотрел на это в явной рассеянности.
— А зачем это нужно?
— Но разве это не очевидно? Вы изо всех сил старались, чтобы сделать их, так почему бы не использовать их для улучшения жизни людей? Вы гениальный человек, и таким образом вы могли бы сделать этот мир лучше.
— Не могу сказать, что меня интересует подобное. Я просто делаю магические инструменты, которые хочу делать. Мне ни разу не приходила мысль о том, как использовать их для улучшения мира. Даже если некоторые из них в конечном итоге и могут быть кому-то полезны, уверяю, что это просто совпадение. Я не делаю и никогда не буду делать инструменты с подобной целью.
Ответ Фердинанда был полностью в его стиле, а Юстокс, который слышал это, криво усмехнулся, пока я в замешательстве смотрела на своего опекуна. Однако вскоре наш разговор о магических инструментах возобновился, и я продолжала рассказывать о том, какие инструменты нужны для библиотеки. А в это время и церемония вручения дипломов подошла к концу.
***
На следующий день после церемонии все готовились к возвращению в Эренфест. Мне разрешили посетить библиотеку, чтобы снабдить Шварца и Вайса маной, поэтому я быстро собрала все документы Соланж и большой магический камень, вынутый из подаренного Фердинандом ожерелья. Этот камень был под завязку наполнен маной, которую я собрала на посещении последних чаепитий.
Фердинанд собирался сегодня сопровождать меня. Официальная причина была в том, что именно он был владельцем этого большого магического камня, но на самом деле это было для того, чтобы он мог отправить письма с напоминаниями всем, кто забыл сдать книги. Учитывая вероятность того, что Хильдебранд мог быть там по той же причине, отправить меня в библиотеку одну было совершенно невозможно.
— Мне не нужно было беспокоиться об этом, если бы ты не привлекла к этом вопросу принца… — пробормотал Фердинанд.
— Мои искренние извинения, — ответила я.
Я имею в виду, я не думала, что это закончится таким переполохом…
Я поджала губы, пока мы шли по коридору центрального здания, а после в окно заметила группу летящих по нему ездовых зверей.
— Эти черные плащи, — сказала я. — Значит это рыцарский орден Центра?
— Произошла настолько крупная атака, — ответил Фердинанд. — Я уверен, что у них много дел. Поиски скрытых мотивов, опрос разных герцогов, ведение следствия…
Я кивнула, соглашаясь с ним, и мы продолжили путь. Прогулка до библиотеки была исключительно долгой, возможно из-за того, что в последнее время я уделяла слишком мало внимания своим тренировкам.
— Госпожа Соланж, — сказала я. — Прошло много времени. Наконец-то мне разрешили вернуться в библиотеку.
— О боги, госпожа Розмайн! И господин Фердинанд тоже здесь, — радостно поприветствовала нас Соланж, широко распахнув глаза и взмахом руки подзывая нас пройти в читальный зал. — Шварц и Вайс сказали мне, что вы приедете, — она указала рукой на двух шмилов, которые стояли рядом с ней. — Но это все равно большая радость для нас. Это было так давно.
— Фердинанд запретил мне посещать библиотеку, пока она была заполнена студентами, которые готовятся к выпускным экзаменам. Жестоко, не так ли?
Соланж рассмеялась над моими словами и сказала, что у него наверняка есть веские причины для таких действий. Фердинанд лишь усмехнулся в ответ и быстро сменил тему разговора. Между тем, Шварц и Вайс прыгали вокруг меня, совершенно не заботясь о нашей беседе.
— Юная леди снова здесь.
— Собираетесь читать, юная леди?
— Сегодня я здесь только для того, чтобы дать вам немного своей маны, — сказала я. — Мне пришло время возвращаться в Эренфест.
Я погладила их по головам, вливая в них свою ману, и в свою очередь исцеляясь их милотой. Соланж воспользовалась случаем, чтобы рассказать мне, как шли дела у библиотечного комитета в мое отсутствие. По видимому, после нашего чаепития, Хильдебранд посещал библиотеку несколько раз, чтобы передать шмилам ману, но когда количество посетителей библиотеки возросло, Ханнелора взяла это на себя.
— Хотя кажется, количество учеников, которые пытались коснуться Шварца и Вайса только возросло с тех пор, как они увидели, как госпожа Ханнелора снабжает их маной… — заметила я.
— Именно, — согласилась Соланж. — Но с тех пор другие ученики ясно поняли что те, кто носят нарукавные повязки — особые.
Повязки библиотечного комитета сразу же пригодились. Поскольку речь шла о третьем принце и кандидате в аубы из великого герцогства, никто и не усомнился в том, что они особенные, и другим ученикам стало куда легче принять тот факт, что они передают ману Шварц и Вайс.
— Значит, никаких проблем не было? Какое облегчение. А как на счет напоминаний через ордоннанцы? Принц Хильдебранд в конце концов получил одобрение от короля?
— Конечно, он спросил разрешение, только ему сказали пока не покидать своей комнаты. Он извинился через ордоннанц. Однако благодаря напоминанию, которые направил господин Фердинанд в прошлом году, в этом году вернули куда больше книг. Так много, что можно вообще не рассылать никакие напоминания. Я искренне благодарна.
Услышав это Фердинанд улыбнулся.
— Я вовсе не хочу принуждать вас, — сказала я. — Но в знак благодарности не могли бы вы показать нам здешние магические инструменты, которые уже вышли из строя?
— Магические инструменты? — в замешательстве переспросила Соланж.
Я показала ей записи, которая она одалживала мне ранее.
— Здесь говориться о том, что существует множество магических инструментов, которые использовались в то время, когда в библиотеке работало три высших дворянина. Если вы не возражаете, не могли бы вы одолжить их нам для изучения? Есть молодой ученик из Аренсбаха по имени Раймунд, который мог бы улучшить их для нас. Он исключительно искусен в том, чтобы сделать инструменты более эффективными с точки зрения расхода маны.
Я хотела, чтобы магические инструменты послужили источником вдохновения для моих собственных творений. Фердинанд хотел увидеть их, исследовать, а потом использовать полученные данные для себя. Соланж хотела иметь больше магических инструментов, которыми могла бы пользоваться, чтобы облегчить свою работу. Другими словами, это было благом для всех.
Соланж приняла мое предложение с легкой улыбкой.
— Конечно, это бы очень помогло, если бы для использования магических инструментов требовалось меньше маны.
— Тогда я позову Раймунда. Он сможет намного лучше разобраться в магических инструментах, если увидит их вживую, — сказал Фердинанд и тут же создал ордоннанц.
Раймунд, должно быть, был в лаборатории Хиршуры, учитывая как мало времени прошло, прежде чем он примчался в читальный зал. Его одежда была грязной и растрепанной. Очевидно, он настолько торопился, что забыл привести себя в порядок.
Раймунд не теряя времени достал свой штап, поэтому я потянулась, чтобы остановить его.
— Раймунд, не колдуй в библиотеке! Ты намочишь книги!
— Ты единственный человек, который создавал настолько солидный вашен… — раздраженно сказал Фердинанд, но ради безопасности я все равно заставила Раймунда выйти из читального зала, пока он не приведет себя в порядок. После мы перебрались в кабинет Соланж, где она показала нам магические инструменты, которыми она больше не пользовалась.
— Вот этот для уборки в библиотеке, а этот для снижения громкости голосов в читальном зале, — объяснила она. И тот и другой инструмент был полезен, но не обязателен для работы библиотеки. Она могла и самостоятельно убирать библиотеку, хотя это и не просто, и все ученики знали, что шуметь в библиотеке нельзя. Некоторые студенты даже злились на тех, кто говорил слишком громко. — Вы можете исследовать их по своему усмотрению.
— Мы можем одолжить их? — спросила я. — Даже если нам не удастся их улучшить, я бы хотела наполнить их маной.
Соланж передала Фердинанду менее важные магические инструменты, а затем осмотрела кабинет.
— Я бы не хотела, чтобы магические инструменты, которые используются более регулярно, сломались во время исследования, а передача их вам даже на короткое время может нарушить мою работу. Могу я попросить вас только осмотреть их и не выносить отсюда?
— Этого достаточно, — сказал Раймунд. — Нечасто у кого-то появляется возможность хотя бы увидеть их.
Поговорить с Соланж о подобном тоже было редкой возможностью, поэтому Раймунд начал задавать всевозможные вопросы о магических инструментах. На некоторые она могла ответить, а другие вопросы доставались Фердинанду, который оказался на удивление компетентен.
— Нет, лучше сначала сместить эту часть, — ответил Фердинанд. — А вот здесь, если мы используем ингредиент, который содержит в себе и землю, и ветер, то сможем полностью убрать вот этот фрагмент.
Фердинанд и Раймунд начали обсуждать, статичные магические круги, которые были встроены в само здание библиотеки. Честно говоря, я не понимала ни слова из того, о чем они говорили. Я решила оставить их наедине друг с другом и вернуть Соланж ее документы, которые она одалживала мне ранее. Соланж, в свою очередь, вернула полученную от нас книгу романтических рыцарских историй.
— Документы оказались очень полезными, — сказала я. — Там описывалось столько магических инструментов, которые я хотела бы однажды использовать в своей библиотеке. И мне было очень интересно читать о повседневной жизни библиотекарей.
— Мне также очень понравилась книга из вашего герцогства. Стиль написания очень прост для понимания, поэтому не удивительно, что она так нравится ученикам. Можете ли вы одолжить мне еще одну?..
Пока мы продолжали делиться своими мыслями о книгах, с внешней стороны ее кабинета раздался колокол.
— Кто бы это мог быть? — вслух спросила Соланж. — Теперь, когда церемония вручения дипломов закончилась, у меня не должно было быть никаких посетителей.
Соланж дернула за шнурок, соединенный с колокольчиком в комнатах ее последователя, чтобы тот вышел и открыл дверь. Мы тоже вышли, чтобы посмотреть кто там, и когда двери открыли, то мы увидели стоящего в коридоре Раоблута — командира рыцарей Центра. Он прошел в кабинет, полностью покрытый бронёй, призванной из магического камня.
— Я здесь от имени принца Хильдебранда, — сказал он. — Король и королевская семья предпочитают не посещать общественные места после случившегося нападения.
Соланж явно колебалась, а ее глаза расширились от удивления.
— О, но я сказала принцу Хильдебранду, что нам уже не нужна его помощь с рассылкой ордоннанцев. Видите ли в этом году и так было возвращено столько книг.
— О, нет. Это не единственная причина, по которой я здесь. Я хотел расспросить вас подробнее об этом «закрытом архиве», который вы как то упоминали. Это обсуждалось на чаепитии, на котором присутствовал принц, но дело в том, что я никогда раньше о подобном не слышал.
Внезапно Фердинанд схватил нас с Раймундом за руки и пробормотал.
— Мы уходим, — я кивнула, как бы мне не хотелось узнать побольше о закрытом архиве, но я явно была в пролете. Фердинанд, вероятно не хотел, чтобы мы мешали разговору Раоблута и Соланж.
— Закрытый архив можно открыть, только собрав вместе трех библиотекарей из высших дворян, — объяснила Соланж. — Ключи лежат в их покоях, куда я не могу войти. Для их открытия необходимо, чтобы в библиотеку прислали новых библиотекарей.
— Хм? — задумчиво протянул Раоблут. — Мне сказали, что туда могут войти только члены королевской семьи.
— Это сказала госпожа Розмайн, — заметила Соланж, привлекая меня к разговору, в тот самый момент, когда мы собирались сбежать. — Однако это лишь неподтвержденный слух.
Раоблут повернулся ко мне, и я тут же дернулась.
— Святая Эренфеста, да? — улыбка на его лице стала шире. — Какое совпадение. Откуда вы узнали об этом слухе, госпожа Розмайн?
Не выдержав пристального взгляда красновато-карих глаз командира рыцарей, я сглотнула от страха и нырнула за спину Фердинанда. Мой опекун скорее всего знал об этом закрытом архиве, ведь именно Юстокс был тем, кто рассказал мне об этом месте. Я не знала, было ли это чем то, о чем я не должна была говорить, поэтому я решила оставить это Фердинанду.
— Это слух неизвестного происхождения, командир, — сказал Фердинанд, делая шаг вперед. — Однако в документах, которые Розмайн одолжила у госпожи Соланж, был описан архив, в который специально приходят члены королевской семьи. Я не знаю, существует ли он, и можно ли в него войти с помощью тех ключей, о которых говорит госпожа Соланж.
Раоблут бросил на Соланж вопросительный взгляд, и она протянула ему документы, которые я только что ей вернула.
— Это дневники бывших библиотекарей, — сказала она. — Здесь довольно подробно описано, как члены королевской семьи посещают библиотеку во время собрании герцогов, как и говорил господин Фердинанд. Если вы хотите провести расследование, пожалуйста, прочтите это.
Раоблут взял документы, кивнул, а затем пристально посмотрел на Фердинанда.
— Господин Фердинанд, неужели вы, семя Адальгизы, ничего не знаете об этом?
— Нет, — сразу ответил он. — Эренфест — моя Гедульрих.
Мы попрощались с Соланж и быстро вышли, а Раймунд последовал за нами.
— Господин Фердинанд, большое спасибо за приятную беседу и данное задание, — сказал он, а после повернулся направо к зданию служащих. Как только он ушел мы с Фердинандом пошли прямо к центральному зданию
— Господин Фердинанд, не могли бы вы быть немного помедленнее?
Он, должно быть, не услышал меня, так как не ответил и продолжил быстрым шагом идти в сторону общежития. Выражение его лица стало еще более жестким, чем обычно.
— Господин Фердинанд!
— Ты слишком медленно ходишь.
— Вы слишком быстро идете! Что там произошло?
Фердинанд тяжело вздохнул и почесал голову. Он посмотрел на летящих по небу рыцарей в черных плащах. А после медленно покачал головой.
— Ничего.
Так он сказал, но что-то явно произошло. Он начал вести себя странно после того, как мы столкнулись с Раоблутом, но встреча с командиром рыцарей не могла быть единственной причиной. В конце концов, они уже виделись во время сравнения писаний.
— Как ты думаешь, Раймунд закончит с улучшением до следующей зимы? — спросила я. — Это намного сложнее, чем все другие задания, которые мы ему давали, верно? Как ты думаешь, ему удастся разобраться в инструментах, которые он позаимствовал?
Я не получила ответов на свои вопросы. Но Фердинанд замедлил шаг, чтобы соответствовать моему темпу, хотя уровень его разговорчивости стал еще ниже, чем обычно. Кажется, даже разговор о магических инструментах не мог поднять ему настроения.
«Эй, Фердинанд… Что такое семя Адальгизы?»
Вот и подошел к концу мой второй год в дворянской академии. И он закончился еще одним вопросом, который почти постоянно крутился в моей голове, но я подозревала, что не смогу задать его никогда в жизни.
