Охотник уже скучал по своей Богине и хотел бы видеть ее улыбающееся лицо прямо сейчас. Он хотел, чтобы Гера присоединилась к ним, но Бьянка не хотела, чтобы она была с ними, и Хантер неохотно согласился. Если бы только он мог выбраться оттуда и вернуться к своей Гере. Идея была слишком заманчивой, если честно. Он был так близок к тому, чтобы действовать согласно своему инстинкту.
Бьянка помахала перед ним рукой, чтобы привлечь его внимание, и Хантер вышел из ступора. Он вздохнул и прикусил нижнюю губу, чтобы не наброситься на нее.
«Солнышко, я никогда не думал, что ты будешь так плохо меня судить. В любом случае, я не ожидаю, что ты поймешь, что я чувствую к Гере», — безучастно сказал Хантер, и Бьянка в тревоге выпрямила спину. Она не осознавала, что ее слова сильно ударили его.
«Ты не представляешь, Солнышко, как сильно ты меня обидела на этот раз, и, что еще хуже, Гера думает, что все плохое, что ты делаешь с ней, делается с моего согласия», — сказал он и поднял ладонь, чтобы остановить ее, когда Бьянка попыталась что-то сказать. Он покачал головой, словно жалея себя…
«Меня убивало каждый раз, когда Гера говорила, что ненавидит меня. И ты все еще ожидаешь, что я буду продолжать выставлять напоказ Саманту как свою девушку перед ней? Ты никогда не поймешь, что значит любить кого-то всем сердцем и душой, хотя человек никогда не ответит взаимностью на твои чувства. Я был там, делал это, но я не буду рисковать своим шансом снова ни для кого, Солнышко. сказал.
Его глаза расширились, и глаза Бьянки тоже, недоверие и боль были написаны на ее лице. Ей не нужно было произносить это вслух, так как он мог прочитать это в ее обвиняющих глазах. Он задел нерв.
«Как ты мог так говорить, Эйс? Ты лучше всех должен знать, что я точно знаю, каково это, когда ты любишь кого-то всем своим сердцем, а он не отвечает на твои чувства», — сказала она. Тон у нее был мягкий, но в конце голос сорвался. Охотник вздрогнул и закрыл глаза, желая взять свои слова обратно. Он пожалел о той минуте, когда это вырвалось у него изо рта.
«Ну, это вышло не так, извини. Я хочу сказать, что мне больно, когда Гера говорит, что больше не любит меня, потому что я без ума от нее, и я не могу позволить себе потерять ее снова. «, — сказал Хантер. Его слова вырвались наружу, пытаясь хоть как-то справиться с ущербом.
Несмотря на то, что его слова пронзили ее сердце, она вынесла боль и в какой-то степени поняла его страх потерять Геру. Она знала, как это больно, когда любишь кого-то каждой клеточкой своего существования, но это все равно не принесет желаемых результатов. Она могла понять это чувство.
Несмотря ни на что, Бьянка все равно беззастенчиво использовала бы ситуацию в своих интересах. Она пообещала Саманте и никогда не откажется от своих слов.
Она плакала, не пытаясь остановить слезы. Ее план был прост, и Охотник, вызывающий чувство вины, всегда срабатывал.
«Ты и я очень хорошо знакомы с этим ужасным чувством, Эйс. Тогда подумай о Сэм, она переживает ту же душевную боль. Разве она не заслуживает, по крайней мере, сохранить свою гордость? Она была бы опустошена, если бы люди смеялись ей в лицо. Пожалуйста, Эйс, сделай это для меня?» Она умоляла своим жалким тоном, и все, чего хотел Охотник, это облегчить ее боль. Он молча кивнул в знак согласия с побежденным вздохом.
Когда они присоединились к своим друзьям, Хантер молча ел свою еду и был благодарен за выпивку. Он подумал, что один из его телохранителей может вести его машину, и решил напиться.
Хантер даже не взглянул на Саманту. Все, что он мог думать, было о Гере. Бьянка сказала, что Гере не нужно ничего знать, и она не узнает, если Хантер решит не говорить ей. Но он больше не хотел скрывать от нее что-то.
В его голове крутилась только одна мысль.
— Не будет ли скрывать от нее что-то тем не менее обманом?
Саманта видела, насколько расстроенным казался Хантер, и обменялась понимающим взглядом со своей лучшей подругой. Губы Бьянки дернулись вверх, и намек на эту крошечную улыбку подтвердил, что она сделала это. Сердце Саманты сияло и вздохнуло от удовлетворения, когда она улыбнулась Бьянке в ответ.
Тем временем в общежитии
Гера спала в своей комнате, пока не пришло время обедать. Все эти тяжелые размышления, которые она сделала, и ее небольшой эпизод плача утомили ее, и, отбросив мысли о предстоящих испытаниях, Гера охотно прижалась к ее кровати.
Столовая была почти пуста, так как там была лишь горстка студентов, которые, очевидно, не могли пойти домой так же, как она. Отсутствие толпы и тишина успокаивали, и она была рада, что Хантер не присоединился к ней. Он бы начал серию анкет, если бы увидел ее опухшие глаза, и у нее не было бы разумного ответа, который можно было бы обосновать. Врать ему было не вариант для нее.
— Он чертов человеческий детектор лжи.
Она поужинала и пошла в общественный зал смотреть телевизор. Ничто в телевизоре не привлекло ее внимания, и она вернулась в свою спальню. Ее веки отяжелели, и она винила в этом усталость, вызванную путешествием. Любуясь красивым улыбающимся лицом Охотницы из-за закрытых век, Гера на удивление мирно заснула.
Наступило утро, и Гере стало скучно до смерти.
Она чувствовала себя роботом, занимаясь обычными делами. Чтобы принять душ, позавтракать, пообедать, поужинать и снова лечь спать. Теперь она скучала по своим друзьям.
Вздохнув от скуки, Гера наконец решила заняться учебой. На следующее утро у нее был тест по английскому языку. Она подумала, как это может быть тяжело? В конце концов, она всю жизнь говорила по-английски для общения. Но, как обычно, в тот момент, когда она взяла книгу в руки, ей захотелось спать.
К обеду Эбби вернулась от своей подруги, и Гера почувствовала облегчение от того, что наконец-то познакомилась с компанией. Ее двоюродный брат очень помог ей, и они проделали большой объем тяжелой работы, готовясь к тесту.
Эбби и Гера заняли свои места с полными тарелками и стаканом теплого молока рядом. Гере не нравилось простое молоко с чайной ложкой меда, особенно во время обеда, но это было обязательное правило, установленное миссис Роджер, и все должны его соблюдать. Гера думала, что сможет спокойно поужинать, как вчера, но пузырь лопнул, когда Охотник со своими друзьями пробрался в холл.
Он выглядел горячо в белой футболке с длинными рукавами и шортах пепельного цвета. Гера сдержала улыбку и посмотрела на свой наряд. Они совпадали. На ней был топ пепельного цвета с белыми пижамными штанами.
Ее сердце екнуло, когда их взгляды встретились, и он улыбнулся ей.
«Мое сердце никогда не могло устоять перед эффектом его присутствия».
Неохотно призналась Гера себе.
Что привлекло внимание Геры, так это то, что рядом с ним шла Саманта, и Хантер ничуть не выглядел довольным. Бьянка тоже была чем-то странно расстроена. Гера не могла не волноваться о нем, потому что чувствовала холодные вибрации, прорывающиеся сквозь его жесткую личность. И тут же поняла, что что-то не так.
— Возможно ли, что они дрались?
Каждый раз, когда Гера предполагала или надеялась, что Охотник борется со своим Солнечным светом, она действительно сокрушалась, поскольку ей так и не довелось стать свидетелем этого блаженства. Гера проигнорировала их и сосредоточилась на своей еде, пока они усаживались на свои стулья. Она слушала, как Эбби рассказывала последние слухи о школе. Она выпила половину молока, проглотила жидкость с гримасой и отставила стакан в сторону.
Приятный одеколон наполнил воздух вокруг нее, и Гера перевела взгляд вверх, чтобы встретиться с бирюзовыми глазами Эрика. Он пододвинул стул рядом с Герой, которая присоединилась к ее столу. — Пикси, — сказал он, кивая в знак приветствия. «Здравствуй, кузина Дэнни», — сказал он Эбби, даже не взглянув на нее.
Эбби хмуро посмотрела на него. — У меня есть имя, ты знаешь? — рявкнула она, стиснув зубы. «Что случилось с Эйсом Хантером и его друзьями, которые не обращаются ко мне по настоящему имени?» — пробормотала она неодобрительным тоном.
Эрик фыркнул, прежде чем набить рот едой. «Мне нравится считать себя менее грубым, чем Эйс. Вот почему я подумал, что было бы грубо называть тебя Аллигатором. Двоюродный брат Дэнни звучит лучше, не так ли, кузен Дэнни?» — спросил он, подмигивая ей. Охотник всегда обращался к ней как к Аллигатору. Гера хихикнула, когда ее кузен оттолкнул его. — Это Эбигейл, — представилась она, но Эрик ее проигнорировал.
Гера наклонилась ближе к Эрику и, прикрыв рот ладонью, прошептала ему на ухо. «Что не так с Хантером и вашим злобным капитаном?» Эрик ухмыльнулся, он знал, кто такой злой капитан. «Они дрались», — прошептал он в ответ и подавил улыбку, когда Гера в шоке расширила глаза. «И Эйс не разговаривает с Бьянкой», — заявил он, прежде чем рассмеяться.
«Придурок, он просто издевается надо мной».
Гера сжала губы в тонкую линию и посмотрела на него своими большими глазами.
