Гу Наньи заключил Фэн Чживэя в объятия и холодно сказал: «Двигайся, препятствие».
Нин И отступила назад и прислонилась к колонне. Он посмотрел в лицо Фэн Чживэя и вдруг почувствовал, что объяснения излишни.
Его слова не изменили бы ее мнения и того, что она думала о нем, будь то хорошее или плохое.
Он ждал, пока Фэн Чживэй заговорит. Такой умный человек, как она, определенно понял бы, что его расчет был безупречен; если бы несчастных случаев в итоге не произошло, он точно смог бы ее спасти.
Но Фэн Чживэй не встретился взглядом с Нин И и послушно повернулся к Гу Наньи, лениво лежащему в его объятиях.
Лицо Нин И поникло. Солнце село, и он мог только горько улыбаться, не шевелясь.
Он не знал —
Только после того, как Фэн Чживэй повернулась к Гу Наньи, она позволила своей боли выйти на поверхность.
Ее рука нежно прижалась к ее талии. Под красной яблоней тихо струилась кровь.
Ведь блин кинжал не остановит.
Пятый принц не проявил пощады в своей атаке.
Она переместила свою набивку и приготовилась к движениям Пятого Принца, но все еще была ранена.
Ее можно было спасти, но, к сожалению, ничего не вышло.
Лицо Фэн Чживэя поникло. Солнце село, и он мог только горько улыбаться. Разговор в Академии, казалось, звенел у нее в ушах, и, конечно же, она правильно предсказала.
Она не оглядывалась.
И она не знала —
Только император Тянь Шэн видел правду, его ошеломленный взгляд смотрел на спину сына.
Вэй Юн лежал мертвый, довольный своим последним действием, его меч был брошен вперед.
Нин И стоял с прямой спиной, сжимая столб рядом с собой.
Меч торчал из его спины, заливая одежду кровью.
…
Тринадцатый год правления Чан Си был богатым на события.
За восстанием наследного принца последовало Великое восстание пятого принца.
Имперский эдикт был расплывчатым и двусмысленным: официально Пятый принц затаил обиду и вынашивал зловещий заговор, и в качестве наказания он должен был быть лишен звания, низведен до простолюдина и изгнан; но все знали, что последний принц семьи Чанг, у которого была хоть какая-то надежда на трон, пал.
Благородный императорский консорт Чанг, естественно, тоже был замешан. Несмотря на то, что расследование пришло к выводу, что она не участвовала в планах своего сына, ее положение в Императорском гареме не могло быть сохранено. Ее понизили до императорской наложницы и перевели в Шестой Западный дворец.
Хотя Пятый принц не защитил свою мать, когда он угрожал императору Тянь Шэн, она заплатила самую большую цену за его действия.
Хотя дело о восстании наследного принца было быстро решено, на этот раз император Тянь Шэн не был таким снисходительным. Он доверил принцу Чу глубокое, безжалостное расследование этого вопроса и всех его аспектов.
По мере углубления расследования Pen Monkey их происхождение было раскрыто. Чтобы выполнить просьбу маркиза Гао Яна, комиссар Миннани Гао Шань осквернил горный хребет Миннань, выследив и уничтожив знаменитый клан укротителей зверей Шу Ву[1]. Драгоценные обезьяны-ручки принадлежали вождю клана Шоу Ву.
Когда комиссар Миннани оказался под пристальным вниманием, вскрылись его коррупционные преступления — взяточничество, несправедливость, уклонение от уплаты налогов и покупка официальных должностей у маркиза Гао Яна. Гао Шаня лишили власти и осудили в соответствии с его преступлениями, а маркиза Гао Яна лишили титула.
—
Две недели назад Император устроил большое шоу в честь дня рождения Благородного Императорского Консорта Чанга, а две недели спустя он начал жестоко атаковать базу власти семьи Чанг.
Семья Чанг отказалась сдаться, и когда император Тянь Шэн издал указ, лишивший власти генерала семьи Чанг его власти и приказав сдать свои вооруженные силы, пираты немедленно появились в Южном море и нанесли большой ущерб рыбакам. в области. Маркиз Гао Ян заявил, что не может отказаться от своей власти, когда пираты напали на его народ, и отказался принять указ Императорского двора.
Небеса были высоко над головой, а Император далеко. Это дело нельзя было форсировать, и об Эдикте на мгновение забыли. Пока разворачивалась эта драма, император Тянь Шэн не поддавался запугиванию и по-прежнему председательствовал в императорском дворе, сталкиваясь со всем беспокойством и амбициями, которые накопились, пока он отдыхал в постели.
Второй принц не был забыт. После того, как его видели, как он часто пьет в лагере Ху Вэй и постоянно ведет там переговоры с генералами, Второй принц был отправлен в Миннань, чтобы умилостивить местных жертв грехов Гао Шаня. Там Второй Принц будет вынужден пить вино, приготовленное обезьянами, с полуголым грязным кланом, и сможет разговаривать только с чернозубыми, широкобедрыми женщинами клана.
Одни считали Второго принца очень неудачливым, а другие считали его довольно удачливым. Очевидно, в ту же ночь, когда Пятый принц отправился по делам, Второй принц находился в лагере Ху Вэй. Половина лагеря была собрана и подготовлена в темноте ночи, полностью вооруженная для похода, но после короткого десятимильного промежутка армия была блокирована и повернута назад. Если бы они отказались повернуться, у Второго принца могло не остаться вина.
Все министры, которые так усердно стремились сделать Добродетельного Принца регентом, были переведены или уволены. Даже главный министр Яо Ин вступил в сговор с зятем седьмого принца, чтобы выдать ссуды под высокие проценты в шести разных округах провинции Хэ Дун. Его Величество издал Императорский Указ, в котором ругал могущественного министра и лишил его годового жалованья.
Поссорившиеся министерства тут же замолчали. Принц Чу был отправлен лично заняться этим вопросом: министр доходов был наказан штрафом в виде заработной платы, а министр работ стал помощником министра обрядов. Его Высочество принц Чу сказал: раз вы не смогли управлять министерством работ, идите управляйте пением. Если ты не умеешь петь, то тебя отправят управлять аборигенами.
Хотя оба министра были наказаны, любому здравомыслящему парню было ясно, что министерство доходов принца Чу не пострадало, а министерство работ, находящееся вне его подчинения, подверглось жестокому обращению. Император Тянь Шэн решил предоставить Нин И полную свободу в этом вопросе — хотя Император сохранял осторожность по отношению к своему сыну после восстания наследного принца, было ясно, что теперь он очень верит в Нин И.
Пока Его Величество выздоравливал, Нин И находился в Императорском дворце каждое мгновение бодрствования. Император Тянь Шэн, казалось, доверял только этому единственному сыну, как будто он мог спокойно спать только в компании верного принца.
В качестве примечания к Императорскому гарему, император Тянь Шэн присвоил титул Императорской супруги танцовщице, которая выступала во время дня рождения Благородной императорской супруги Чанга.
День озарял только улыбки вновь прибывших, никогда не видя плача стариков. Этот вопрос мог только создать волну в Императорском гареме, и никто другой, казалось, не обращал на это внимания, потому что это не их дело.
Когда вопрос начал улаживаться, некоторые старые бесфракционные министры представили письменное заявление императору Тянь Шэну, рекомендуя ему как можно скорее назначить нового наследного принца. Эти министры утверждали, что период без наследного принца может быть лишь непостоянным переходным периодом и что ради династии его величеству необходимо принять решение.
Император Тянь Шэн не высказал своего мнения, оставив меморандум в своем дворце, но не дав никаких указаний. Ходили слухи, что Его Величество предложил принцу Чу титул наследного принца, но тот твердо отказался. Никто не был уверен, что этот слух был точным.
Время не останавливалось, и Нин И быстро и решительно решал все дела Императорского двора. Император Тянь Шэн, наконец, смог повернуться к Семье Чан, но как только Его Величество готовился развернуть Войска Южного Моря, чтобы победить пиратов и заставить маркиза Гао Яна сдать свои силы, Фэн Чживэй посетил Императора в середине ночь со своей семьей Янь из Южного моря на буксире.
[1] 兽舞 Танец Зверя
