Глава 5

Услуга "Убрать рекламу".
Теперь мешающую чтению рекламу можно отключить!

— Сжать? —

Чон Мен с трудом поднял голову. Потом я вижу перед

— А? —

В то же время я услышал звук щелчка языка.

— Тише, тише. По-моему, ты еще молода. Как ты оказался нищим? —

Джиггл.

Джиггл.

Монеты начинают лететь внутрь.

— Мне кажется, меня где-то избили, но я не знаю, умрет ли он.

— У мира кружится голова. Тск-тск. Бедняжка. —

Что?

Что это за ситуация

— А …

Я нищий, не так ли? На секунду я забыл.

В глазах других Чон Мен выглядел бы нищим. Нет, он был просто нищим в своих собственных глазах. Это молодой человек, который еще не стал взрослым. А еще жалко, когда тебя забивают до смерти, а глаза синеют, а сгустки крови слипаются …

Такой нищий лежит на улице.

— О, я не вынесу этого без твоей помощи.

— Люди не могут просто так уйти. Если это человек. —

Молодой нищий, у которого тоже стали меньше руки и ноги, одет в лохмотья и умирает от пыли. Это не просто смерть, это действительно смерть.

Что вы имеете в виду под более совершенным попрошайничеством?

Может быть, поэтому и звенят монеты.

— Тише, тише. —

-Я никогда не видел тебя раньше. Как ты сюда попал? —

Я думаю, что мир все еще стоит того, чтобы жить.

Те, кто шел на войну, цокали языками и бросали ему монеты. Прозрачные слезы потекли по глазам Чон Мена, когда он посмотрел на летящую монету.

— Оно плачет. Он плачет. Это жалко. —

— Купи на него лапши.

В него вливалась сердечность. Но причина, по которой Чон Мен проливает слезы, не в том, что он взволнован ситуацией.

Я студент великой гавайской фракции и умоляю.

Как ты здесь оказался?

Еще несколько дней назад он был лучшим в мире прокурором, сражавшимся с Небесным Демоном с риском для всего мира, а до этого он был элегантным фехтовальщиком, который обсуждал мир по всему миру.

Но теперь он в состоянии просить милостыню. Все дело в нефти!

У людей есть гордость! —

Он настоящий бездельник, если получит эти деньги. Какой же он был нищий, благородный прокурор великой гавайской фракции! Умоляю! Об этом совершенно не может быть и речи.

Воин никогда не откажется от своей гордости, даже если у него нож в шее!

Чон Мен, подняв голову, стиснул зубы и закричал:

— Благодарю вас! Ты будешь благословлен, межличностный!»

Гордость замерзает насмерть.

Я поживу и посмотрю.

* * *

-Бооооопс!

Чон Мен похлопал себя по выпуклому животу. Так как только его живот выпирал вместе с тощим телом, он был похож на головастика.

-Прайд, корми, корми, корми. Мертвый воин. Лучше нищий, чем мертвый воин.

Эффективность хороша, потому что тело маленькое.

Трех пельменей, купленных в Нанджоне, было достаточно, чтобы мой желудок взорвался. И все же на рукаве все еще звенели три монеты.

В прошлом монеты, которые прошли бы мимо, не подобрав их, даже если бы они были отдельно на улице, казались сокровищами, которые теперь беспрецедентны.

— Никогда не думал, что деньги могут быть так важны.

Я помню, как смотрел «смертную казнь», за которую держали мою голову каждый месяц в день поселения, и говорил о одержимости губернатора богатством. Если бы я мог, я бы хотел вернуться в то время и разбить желанную морду.

Я был сыт. —

Человек, который не может заработать денег, говорит о сокращении. Я чуть не плачу при мысли о долгой смертной казни, которая, должно быть, была назначена для того, чтобы прокормить наполовину занятых, которые ни на что не годились.

Во всяком случае.

-Я живу уже некоторое время.Чон Мен почесал в затылке.

Хотя мы начали без контрмер, мы понятия не имеем, как добраться до острова.

— Я думал, это легко.

Все идеи Чон Мена вращаются вокруг прошлого. Зная, что тело изменилось и ситуация изменилась, было нелегко адаптироваться к новым стандартам в одночасье.

В прошлом он мог бы за полдня перебраться с острова на остров и выпить прохладительного напитка в гостинице под гавайским, но теперь идти с голыми руками со своим телом было действительно рискованно.

Независимо от того, как можно уничтожить альпинистов или горных животных, голод

У меня в голове все усложнилось, когда путешествие, которое, как я думал, можно было сделать простым, превратилось в грандиозное путешествие с риском для жизни.

— Но ты не можешь не торопиться просить милостыню и отправиться на остров.

Чон Мен отчаянно почесал в затылке.

— Я должен найти способ, но мне нужно кое-что знать, чтобы найти способ!

Все уже не так, как раньше. Прошло уже сто лет. Не будет преувеличением сказать, что я понятия не имею, как обстоят дела в мире. Но как его найти?

— Эй! —

Обычным людям требуется более двух месяцев, чтобы добраться до острова. Не нужно и полугода, чтобы добраться до Хавасана с этим телом.

— Эй! —

Это было неприятно для Чон Мена, который должен был увидеть, что случилось с Хвасаном прямо сейчас. Я должен найти способ, но сейчас мне приходит в голову

— Эй, ты, сукин сын! Ты что, оглох? —

— А? —

Чон Мен повернул голову.

В чем дело?

Мне показалось, что я что-то слышу, но я не знал, что это зовет меня. С нищим не с кем поговорить.

В поле зрения появились три нищих с уродливыми лицами, уставившихся на эту сторону.

Вот это облом, вот это облом.

Похоже, эта жизнь во многом связана с нищими.

— Я? —

— Я? Не я, а я? Что, черт возьми, с тобой не так? —

Грязный нищий перед ним сплюнул на пол.

— Я не знаю, откуда он выполз, но кто позволил ему просить милостыню здесь?

Вам нужно разрешение просить милостыню?

-Ты еще молод, так что я сохраню тебе жизнь. Вынь все, что у тебя в руке и рукаве, и уходи.

Если он в рукаве, то вы говорите об оставшихся монетах. Если он у тебя в руке …

Чон Мен перевел взгляд на свои руки. На полпути остался холодный пельмень.

— …у тебя действительно нет совести. Вы ублюдки. —

Забрать это? Это? Я съем печень блохи!

— Ах ты, сукин сын! —

Там не было ничего, кроме нищего и нищего, чтобы ругаться друг с другом. В результате, когда я проклинаю других, мне кажется, что я плюю себе в лицо … Прекрати нести чушь!

— Подожди минутку. —

Чон Мен аккуратно положил клецки на бок.

Затем он встал, пару раз протянул руку вперед и повторил действие, сделав шаг вперед и несколько раз сделав шаг назад.

Нищие, наблюдавшие за этой сценой, сверкнули глазами.

— Что ты делаешь? —

— О, подождите минутку. Скоро все закончится. —

Чон Мен, который еще несколько раз размял руки и ноги, кивнул и обернулся.

— Она еще не идеальна, но должна быть грубой.

Теперь я научился чувствовать расстояние. Я привык к коротким рукам и ногам.Итак

— Вы, ребята, должно быть, очень расстроены, но у меня очень плохие чувства к нищему.

«……Что? —

— Что я могу сделать? Так оно и есть. Не расстраивайся и отнесись к этому спокойно.

— О чем он говорит? —

Чон Мен пару раз сломал себе шею.

Посетите меня для получения дополнительных глав.

— О, к твоему сведению, я не могу сильно ударить, потому что у меня слабое тело. Так что тебе придется часто получать удары.

— Вот это настоящая красота … Скажи это!

В этот момент Чон Мен бросился вперед, как стражник, и ударил нищего в лицо.

. .

Правильный шаг. Сила, создаваемая плавным вращением согнутой талии, идеально нагружается на конце кулака. Детский кулак ударил человека в лицо, и раздался звук удара отпечатком ладони.

Флоп

Нищий, которого избили ударом, с которым он не смог справиться, упал на месте, не издав ни звука.

Чон Мен задрожал от этого зрелища.

— Я! —

Ах!

Удар сбоку попадает в другого нищего.

— Инспекция цветущей сливы великой гавайской фракции! Ублюдки! А-а-а-а-а-а-а! —

Это был момент, когда гнев накапливался и взрывался после реинкарнации.

* * *

«……Взрослый.»

— Кто сказал, что ты нищий?

— Большой…

— Ты хочешь умереть? —

Нищие, опустив головы, застонали.

— Откуда взялась эта чудовищная тварь?

Я умираю от боли. —

Чон Мену потребовалась всего лишь чашка чая, чтобы усмирить нищих. Было бы удивительно, если бы потребовался ребенок, чтобы сбить с ног трех здоровых взрослых, но по стандартам Чон Мена это был тоже очень плачевный результат.

— В конце концов у тебя будет ваза.

Чтобы усмирить этих парней, не требуется особых усилий. Если бы это было его тело в прошлом, он бы сделал рисовый пирог одним пальцем, даже не имея опыта.

Но теперь ему приходилось бежать и катиться, даже когда он одолевал их. Он продолжал вставать после того, как ударил его один раз, так что он кричал после того, как ударил его по векам 38 раз.

Я должен был избить Джонга Пэла или Джо Пэла.

Я содрогаюсь, когда думаю о нем.

Хотел бы я знать, что у тебя короткие руки и ноги! Если бы у меня хватило сил держаться, я бы избил его, как собаку!

Я спешил на Гавайи, поэтому уехал, не отомстив, но однажды поймаю нищего, как мышь.

— Проснись. —

— Да! —

Трое нищих вскочили на ноги. Пот стекал по их грязным лицам. Все трое прочли выражение лица Чон Мена.

Я не могу не есть, детка. — Я вижу все перспективы пиджуктто

— В этом нет никакого смысла.

Это было совершенно непостижимо.

Она маленькая, слабая и тонкая.

На поверхности, если вы упадете во время ходьбы, вы попадете прямо в Хванчхон. Но когда я подошел ближе, призрака не было. Их кулаки не могли даже коснуться одежды этого молодого нищего.

Я не понимаю, почему получился такой результат, хотя он не такой быстрый и сильный.

— Эй. —

— Да! —

— Назови свое имя! Нет, это великан! О, нет…-

В чем смысл понимания? Мысль далеко, а кулак близко. Важно то, что кулак молодого нищего пробирает до костей.

Чон Мен оглянулся на нищих и открыл рот.

— На всякий случай, ты знаешь, как быстро добраться до своего острова?»Нищие переглянулись и ухмыльнулись. Чон Мен, увидев его уверенную улыбку, лучился ожиданием.

— Ха-ха-ха, ты спрашиваешь меня

— О, ты знаешь? —

— Если бы мы знали что-то подобное, то не были бы нищими. Вы должны спрашивать там, где хотите задавать вопросы.

— …

Чон Мен вздохнул, с содроганием глядя на нищих.

С этими парнями все в порядке. Теперь он не в том месте, чтобы просить дорогу у нищих.

— Ладно, давай. —

— Спасибо! —

— Желаю тебе долгой, долгой жизни!

Нищие яростно поклонились и быстро повернулись, чтобы убежать. Нет, я пытался убежать.

— Подожди минутку.

В этот момент их догнал голос Чон Мена

— Да? —

— Хорошо идти, но я возьму то, что у меня в руке и в кармане.

— …

— Когда ты выйдешь из тени, монета и удар … Нет, десять. Тебе не будет больно, если я его ударю.

Поняв, что он имеет в виду, нищие с покорными лицами рассовали по карманам монеты Чон Мена.

— Эй, ты. —

— Да? —

— Вынь то, что внутри. Прежде чем ты его снимешь. —

— …

Это была ужасная сцена, когда ограбили нищего, и его нельзя было увидеть с открытыми глазами.