Глава 914

— Что … Скажи это!

”…

— Ты здесь?-

Голова медленно поворачивается из стороны в сторону.

Хенджон закрыл глаза, не осознавая этого. Потому что теперь я знаю, о чем он думает, когда его мать и сын наклоняются бок о бок.

— Ну, я имею в виду … Скажи это!

— Да. —

— Есть сообщение от Сорима. —

— О, Шаолинь. —

— Он, да, Шаолинь. —

— Это тот самый Шаолинь, которого я знаю? Место, где все лысые люди собрались на горе, где они говорят «Гора Сунсан»?

Глаза Хенджона быстро обшарили комнату.

Мне было интересно, будет ли здесь еще одна блестящая лысина, но, к счастью, все мы здесь хвастаемся своими волосами …

Пун…сун …

— Что случилось?-

Хен Ен склонил голову набок, когда глаза Хен Чжона на некоторое время остановились на Хен Янге.

— Это …

— Что? —

— О, нет. —

Проглотив слова, которые он не мог произнести, Хенджон избегал его взгляда. У меня на глаза навернулись слезы.

Этот бедняга боролся всю свою жизнь …

— Хм. —

Король Хенджон, который напрасно кашлял, снова посмотрел на Чонмена.

— Да, этот Шаолинь прав. —

— Что? —

— Удивленно спросил Чонмен.

— Что Шаолинь посылает нам сообщение? О, Боже мой! Я думал, что единственное, что мы можем разделить сейчас, — это теплый кулак и холодный нож, но общение! Отношение цивилизации к решению проблемы через диалог между нами и их щенками … ”Скажи это!

-О, нет. Чонмен. Но это не значит, что я не могу прислать вам копию моего письма …

-Да, да, да.

— Скажи это? — спросил Чонмен с широко открытыми глазами.

— Нет, Чан Мун-ин! Что значит писец? —

— Это письмо …

— Библиотека написана, не так ли? —

— А? Угу. Совершенно верно. Но почему это … ”Скажи это!

— Посылая то, что написано, ты понимаешь, о чем говорят. Шаолиньские лысые ублюдки не могут понять, что они говорят, так как же они могут послать письмо?

”…

— Если бы ты понимал, что я говорю, и ел, ты бы не делал этого дерьма до сих пор! Люди без волос никак не могут прочесть надпись! Это та же самая черная штука! —

Чонмен изливал чушь, которая рухнула бы с пеной у рта, если бы суд

Между тем королю Хенджону очень повезло, что здесь не было иностранцев.

«……Да, удивительно, что вы прислали мне библиотеку. Я имею в виду, я хотел бы сначала обсудить это.

— Правда? —

«…Пожалуйста. —

Когда Хенджон заговорил с серьезным лицом, Чонмен сложил руки на груди и кивнул.

— Что ж, давайте послушаем.

-Да, да. — Подумай хорошенько … Скажи это!

— Я слушаю, как лает твоя собака, но разве ты не слышишь, как лает средний?

”…

Хенджон быстро открыл рот, напомнив себе, что лучший способ поговорить с Чонменом-это просто быстро поговорить о делах.

— Это Ен Тонг от имени двора Сорима. Это не вулкан, это письмо небесам.

— Что это за история? —

— Ну …

Хенджон рассказал эту историю со слегка обеспокоенным видом.

-Движение Сапэриона в Каннаме необычно, поэтому я пытаюсь обсудить его, и Чхон Ву-менг-джу просит вас присутствовать. И … ваше имя тоже упоминается отдельно. Они хотят, чтобы я нашел время и приехал в Шаолинь.

Закончив свою речь, Хенджон быстро посмотрел Чонмену в глаза. Это потому, что он ожидал приступа с пузырьками во рту.

Странно, но Чонмен никак не отреагировал, только медленно покачал головой, скрестив руки на груди.

Хенджон, которому было немного любопытно, осторожно спросил:»…С тобой все в порядке?»

— Что? Что? —

— Нет. Этот…».

Я не могу сказать это сам …

— Ну, я думаю, это хорошая идея.

— Джо, хорошая идея?-

— Да. В заключение, ты просишь нас с Чжаном приехать в Шаолинь, верно?

— Он, он. —

— Так что, конечно, это хорошая идея.

Чонмен широко улыбнулся.

Это был момент, когда Хенджон, который видел яркую улыбку без следа, попытался уверенно кивнуть.

— Я рад, что ты так думаешь … Скажи это!

— А почему бы мне не пойти, если я хочу сломать себе голову? Ты сукин сын! Давай, я сейчас приду! —

— Куда ты собрался, сопляк? —

Когда Чонмен попытался улететь, пять мечей, которые ждали его, полетели, как свет, и держались за свои конечности. Я был поражен быстрым ответом, который напомнил мне о совершенном принятии.

— Отпустить? Отпустить? Ну же! —

— О, куда это ты собрался, парень!

— Куда ты идешь? Поехали в Шаолинь! —

— А как насчет Шаолиня? —

— Ну же! Огромный лысый человек хочет, чтобы я пришел! Так что же с тобой происходит, если ты уезжаешь?

Чонмен перевел взгляд вниз головой.

— Он здесь уже три года и потерял хватку! О, хорошо! Позвольте мне показать вам, почему я тренировался в течение трех лет! Если ты вытатуируешь цветы сливы на его блестящей голове, с ним все будет в порядке!

— Корова, это Шаолинь! —

— Я не это хочу сказать! Зачем я тренировался три года? —

А? Разве это не из-за Сафа?

Хен Ен намекнул на Хен Янга, когда тот вздохнул, прикрывая свою пульсирующую голову.

-Давно написано. —

«……Что случилось? —

— Мне нужно подумать об этом.

— Мысль? —

-Да, длинный писатель. Что вы собираетесь делать, мистер Лонг?

— Ну …

— Сказал Хенджон, немного подумав.

— Неважно, насколько у нас не те отношения, что раньше, разве не было бы вежливо посетить библиотеку, потому что мы послали ее лично вам по вопросам, связанным с Саперионом?

— Я так не думаю. —

По словам Хен Енга, Хен Джонг неожиданно посмотрел на него, чтобы объяснить.

— Как я видел на старте «Сапы», Шаолинь не очень-то рад за нас.

”…

— Но разве у вас нет плана пригласить нас?

Сейчас в основном признано, что Шаолинь, глава Старой Федерации, упивается ООН, просто не нужно говорить об этом вслух.

В это время резкий голос прозвучал так, словно он вот-вот упадет плашмя.

— Что ты задумал? Это просто огонь на моей ноге.

— А? Огонь по задней части твоей ноги.”

Хен Ен оглянулся на Чонмена. Чонмен неодобрительно покачал губами, потрясая смертной казнью, свисающей с его конечностей.

— Разве Шаолинь обратился бы к нам, если бы Гуфы или О должным образом откликнулись на их призывы? Они не слушали и даже послали нам письмо.

”…

— Я уверен, что он держится за статую Будды и выжимает слезы. Хихикая!-

— Чонмен, если ты радуешься несчастьям других людей, ты не можешь просветить себя.

— Эй, тогда все эти шаолиньские ублюдки отправятся в ад! Когда вы попадаете в ад, Будда говорит: «Вперед, ублюдки! Я ждал именно тебя здесь, внизу! Разве ты не побьешь его буддийским писанием?

”…

Я собираюсь свернуть

Не имея этому конца, Хенджон потерял дар речи из-за темного характера своего ученика. Затем Пэкчон наклонил голову.

— Кстати, Чонмен. —

— А? —

— Если вы правы, разве это не то, чего вы хотите?

— Это правда. — Но почему ты так злишься?

— Нет! —

Глаза Чонмена, которые вернулись немного спокойнее, снова заблестели.

— Этот самоуверенный ублюдок велит нашему многословному человеку прийти!

”…

— Ты все еще думаешь, что работаешь очень хорошо? Он бежит босиком. Он умоляет меня пойти с ним. Вы хотите, чтобы я присутствовал? Просто!»

”…

Пока Пэкчон молчал, кто-то яростно закивал.

Посетите меня для получения дополнительных глав.

— Брат и сестра?-

Нет, зачем тебе делать это снова …

Тем временем король Хенджон, не забывший о своей роли писателя, утихомирил смятение.

— Пожалуйста, заткнитесь все …

-Да, Чан Мун-ин. —

-Если ты так говоришь, то это несправедливо, Чан Мун-ин. Есть только один парень, который открыл рот, так почему же ты рассказываешь нам об этом?….Аргх!»

Чо-геол, которого Юн-джон без всякой причины ударил и который застрял в углу, выражал негодование глазами, как собака под дождем, но никто не оглядывался на него.

«……Это письмо отправлено в Небесный Союз, так что вам придется ответить. Как ты думаешь, что нам делать?

— Жуй. —

— Давай просто сожжем его.

-Угу. Что с вами со всеми не так? Давайте вежливо скажем «нет».

— Разве они

В конце концов в глазах Хенджона появилась прозрачная роса.

Теперь эти ублюдки обречены. Это вещи, которые нигде не могут быть переработаны.

-Давно написано. —

Тем временем Пэк Чхон с серьезным видом открыл рот. Тем не менее, Хенджон, у которого все еще есть луч надежды на Пэкчона, приветствовал его.

— Да, Пэкчон. Скажи мне.»

— Это правда, что пришла просьба Шаолиня, но нет никаких причин, по которым мы должны ее удовлетворить.

— Он, ты так думаешь? —

-Да, длинный писатель. Грубо говоря, до сих пор Шаолинь всегда игнорировал наши просьбы или навязывал условия. Но есть ли какая-то причина, по которой мы должны делать то, что они говорят?

Хенджон кивнул на правильное замечание. Но все же молодая влага в его глазах не исчезла.

-Но я беспокоюсь. Судя по тому, что происходит, скоро может начаться война

— Война так просто не приходит.

Это было ясно сказано.

— Нелегко вести войну, даже если ты так рычишь и дерешься. Особенно те, кому есть что терять. Шаолинь или что-то в этом роде, это то, что никто не хочет обидеть.

”…

— Это одна из причин, почему Гуфа и О Дэ-сега не слушают Шаолиня.

Ты хочешь сказать, что боишься войны, если мы соберемся вместе просто так?

— Да. —

Чо-геол с любопытством поднял руку и спросил:

— Нет, но это не значит, что войны не будет. Чан Илсо не будет все время доволен в Каннаме.

— Ты еще не двинулся с места. Люди хотят вернуть все на свои места, даже если это неизбежно.

— Ну …

Это, конечно, имело смысл. Йоргеол кивнул.

— Хаги, я хочу украсть выпивку и спрятать ее до следующего дня, хотя знаю, что меня все равно поймают…….Аргх! Почему ты бьешь меня! —

— Я слышал, ты украл выпивку!

— Раньше! Раньше! Не в этот раз! Ты уже тогда был прав! —

— Тогда получи еще один удар! —

— Сказал Пэкчон, не обращая внимания на короля Юньчжуна, который начал трясти головой за воротник Джоргеола.

— Значит, даже если на этот раз мы не прислушаемся к просьбе Шаолиня, какое-то время все будет хорошо, верно?

— Да. —

— Но беспокойство писателя имеет смысл, Чонмен. Шаолинь так активен. Атмосфера тоже необыкновенная. — Жилые помещения. —

— А? —

— Если бы вулкан был в старой картотеке, ты бы вышел и сражался, как велел тебе Шаолинь?

— Это

Бэк Чхон омрачил конец своей речи слегка тонким выражением лица.

Если бы это было в прошлом, я бы ответил «да». Но теперь его ответ уже готов.

— Люди все одинаковы. Слушать Шаолиня во главе старой картотеки — тоже кризисная история. Разве это не нормально для всех-попытаться победить Шаолиня хотя бы один раз?

— …Правильно. —

— Вот так вещи, которые обычно переполнены эмоциями, слушаются Шаолиня в совершенной гармонии в двусмысленных ситуациях, как сейчас? Хихикает. Это просто смешно. Я уверена, что есть еще сотня сари.

Сказав это, Чонмен горько рассмеялся над прошлым, которое пришло ему на ум.

— Эти сумасшедшие ублюдки.

Демон появился прямо передо мной, но ты ушел, и я отступил. У меня только рот был набит. Жертвы были бы вдвое меньше, если бы щенки двигались в унисон.

Когда на карту были поставлены самые элементарные вещи жизни и выгоды, Чонмен, который знал, насколько скромным может быть человек, ясно видел, что должно произойти.

— Тогда как насчет Джанганга? —

— Я, вероятно, дам тебе это в умеренных количествах и уйду в отставку.

«……даже если это разрушит честь Гупаобанга и Великого Сеги? —

— Не так уж много людей рискуют своей жизнью из-за чести, как им кажется. Честь-это все, что тебе нужно, чтобы восстановиться, но если ты потеряешь свою жизнь, все кончено. Я уверен, ты извинишься за то, что независимо от того, сколько я тебе дам, ты сможешь выздороветь, если в конце концов уничтожишь Сапариона.

— Ну …

— Вот почему нет ответа на войну через собрания. Обычно один сумасшедший парень … ”Скажи это!

Чонмен, который что-то бормотал, внезапно заткнулся.

Затем он шире открыл глаза и улыбнулся, как будто ему было неловко.

— Зачем, зачем ты это делаешь?

Когда смущенный Пэк Чун спросил об этом, Чонмен обернулся с пустым лицом.

— Жилые помещения. —

— А? Почему? —

— …может начаться война. —

— Что? —

— Пробормотал Чонмен, склонив голову набок.

— Подожди минутку, если ты сделаешь это …

Выражение его лица, напомнившее ему о существовании забытой бомбы, стало странным.

— Я думаю, Шаолинь действительно может загореться.

— О чем ты говоришь, парень! —

— Тью, мне нужно сначала проверить! Где мистер Нищий? Мистер Нищий! —

Когда Чонмен выскочил за дверь без должных объяснений, у остальных не было другого выбора, кроме как тупо смотреть туда, куда он ушел.

— О чем еще он думает? —

— Я понял…-…

— Я голоден. —

Все дружно вздохнули.