Слово «возможность» на самом деле не сочетается друг с другом. Скорее, автор-это демон, который крадет возможность у своего противника, играет с ним злые шутки и загоняет его в эту глубокую пропасть.
Но кто может стоять рядом со словом «возможность»
У тех, кто стоял перед ним, не было другого выбора, кроме как слушать Чан Иль-со.
Ветер слегка потревожил аккуратные волосы Чан Иль со. Белые пальцы слегка пригладили упавшие волосы.
Его рот снова начал медленно открываться.
— Разве это не трогательно? —
Чан Ир со медленно перевел взгляд на спину. Хотя ясно, что его не увидит высотная лодка черного дракона, он как будто ясно скажет, о чем говорит.
Как только его взгляд достиг острова Маэва, некоторые из Шаолиня вздрогнули и задрожали. Все еще не могу смотреть прямо на тебя.
Чан Иль со, который снова перевел взгляд на Шаолиня, одобрительно кивнул и продолжил:
— Жизнь дорога каждому. Но они говорят, что собираются расстаться с моей жизнью. Для консультации и чести!»
Мягкая улыбка потекла вниз по реке.
Это была настоящая тайна. Это единственное, что я сказал, так что это определенно должно быть высмеяно, но в этом тоне определенно было много восхищения. Так что слушающий Шаолинь должен быть сбит с толку.
— Дворец доказал это. Консультация, о которой они плакали, — это не просто слова.
Я думал, что знаю, что значит быть втянутым в лошадь. Каждое слово Чан Ира-так пленяло их.
Но …
— Заткни пасть! —
Похоже, что суд не мог прислушаться к словам Чан Ир со. Он прервал Чан Иль со громким львиным рыком. Но после льва было ощущение срочности, которое, очевидно, должно было быть героическим.
Если ты сейчас же не заткнешь рот Чан Илсо, у нас будут большие неприятности.
— Ты уникальный демон! Ученики Шаолиня не должны быть введены в заблуждение словами автора. Не лезь не в свое дело! —
Услышав это замечание, ученики Шаолиня посмотрели на двор.
Какого черта Чан Ир со сказал, что вводит их в заблуждение?
— Ты не понимаешь. —
— Это … Скажи это!
— Я бы тебе сказал. Я просто пытаюсь дать тебе шанс.
Когда Чан Ир со спокойно улыбнулся, лицо юридического сообщества, стоявшего рядом с судом, сильно исказилось. Эта отвратительная улыбка вызвала в памяти тот день три года назад.
— Какую возможность вы бы нам предоставили?
— Закон мира! —
Суд срочно попытался заткнуть рот юридическому миру, но не было никакой возможности изменить то, что было сказано однажды.
Затем красные губы Чан Иль со расширились во всю ширь, как будто он ждал, когда произнесет эти слова.
— Ваша консультация……возможность доказать это.»
Кровь стояла в глазах придворных.
— Это … Скажи это!
Как будто он не мог скрыть своего гнева, на его шее появилось чистое сухожилие.
Однако Чан Ир со улыбнулся так, словно ему было очень весело.
— Ха-ха-ха! Почему вы так сердитесь, посол?
Затем он широко раскинул руки и преувеличенным жестом указал назад.
— Вот оно. —
”…
— Я убью Саму! —
Подол его одежды затрепетал, словно танцуя.
— Спасите людей! Те, кто рисковал своей жизнью, чтобы защитить соглашение, находятся прямо там! Это прямо перед тобой! —
Это было неудобно из-за его преувеличенного тона, как будто это была пародия, но я не мог отвести от него глаз. Шаолиньские монахи тоже затаили дыхание, когда его рука медленно опустилась вниз.Чан Иль-со медленно начал снижать настроение, которое сразу же поднял. Мои брови печально разгладились.
— Но, к сожалению … Они сейчас умирают.
Из красных губ вырвался глубокий вздох.
— Те, у кого глубокие раны, долго не протянут. Мы выбьемся из сил, окруженные группой злых врагов, и последуем за ними один за другим. Какими бы великими героями они ни были, если бы их изолировали на острове без зерна, это было бы очевидно.
Суд цепляется за грань победы. Конец платья был согласован с пудрой из-за истории, но придворные были заняты тем, что смотрели на Чан Ира-так, словно хотели убить его, даже не подозревая об этом факте.
— Но, к счастью … Скажи это!
В это время прозрачный взгляд Чан Ир со охватил все глаза Шаолиня.
— Здесь есть герои, которые могут их спасти.
Упс!
Звук шлепающих пальцев Чан Ир со сразу же проветрил атмосферу.
— Это нетрудно. Да, это не так уж трудно. —
”…
— Это работа ассоциации-спасать людей в кризисе, верно? Правильно? —
Шаолинь все пожевал губами. Только тогда Чан Иль со понял, что он собирается сказать.
— Конечно, конечно! Есть препятствия. Злой Сапа преграждает нам путь! Но…… это не имеет большого значения, не так ли? Этот Намгун Сега доказал, что я согласен с его жизнью, и ты же не собираешься сказать, что мировой Шаолинь не может этого сделать, не так ли?
— Сегодня день … Скажи это!
Это ак
Чан Ир со еще раз шлепнул себя по пальцу еще до того, как суд поднял этот вопрос.
— Я дам тебе шанс. —
Суд предпочел бы заткнуть уши.
Этот демон копается в сердце человека. Кажется, он инстинктивно знает, что является самой слабой частью человеческого разума. Казалось, он впивается в самое слабое место, трет рану, посыпает солью и сдавливает ее лапами.
— Когда на пятый день взойдет солнце, мы снова войдем на этот остров.
Из уст Чан Ир со вырвался чуть сладковатый голос:
— Я уверен, что тогда все умрут…… не оставив после себя ни одного. Все те, кто носит имя Южного Дворца.
Кончики пальцев придворных задрожали.
— Итак, вы должны принять решение до истечения пяти дней. То ли смотреть, как они умирают у нас на руках, то ли сражаться с нами, чтобы открыть им путь и спасти их.
— Позже или позже! —
И снова из уст суда вырвался оглушительный рев.
— Как человек может это сделать? Как ты смеешь носить мужскую маску …
Это было вполне законное возмущение.
Ясно, что люди не могут отнять сотни жизней и привести еще одну жертву в муравьиный ад, оставив в стороне послужной список суда.
Однако Чан Ир со склонил голову набок, как будто не понимал, о чем говорит суд.
— Это для меня, лайн? —
— Ах ты, мерзкий ублюдок! Кто там еще, если не ты! —
— О, я … ”Скажи это!
Посетите меня для получения дополнительных глав.
Чан Ир со открыто рассмеялся.
— Я думал, посол разговаривает сам с собой.
Придворный закусил губы до крови.
— Знаешь что? Ты смотрела. Я видел, как люди с канала кусали и топтали меня глазами.
Глаза Чан Иль со впились во все глаза Шаолиня.Это было действительно странно. Чан Иль со-это зло Сапы, а те, кто стоит здесь, — союзники фракций, которые защищают мир от Сапы. Однако здесь никто не мог прямо противостоять жестоким подрывным действиям Сапы.
Это не единственное, что их отвлекает. Это была совесть, которая существовала в их сердцах. Чан Иль-со-тот, кто коснулся этой совести.
— Как ты можешь носить человеческую маску и оставлять ее одну? А? Не где-нибудь еще, но вы хотите защитить соглашение средней земли? О, Боже мой.-
-Инно о — о-о-о-о!-
Суд пришел в ярость. Если расстояние будет близким, он убьет Чан Иль со одним ударом.
Однако, к несчастью, между ним и Чан Иль со была река, и все, что мог сейчас сделать двор,-это бессмысленно изливать свой гнев.
— Ха-ха-ха! —
Чан Иль со рассмеялся, как ребенок, словно ответ двора был таким приятным.
— Почему вы сердитесь, посол? Разве это не повод для радости? Независимо от того, насколько сильно вы испытываете отвращение к этому сердцу, если у вас нет шанса доказать это, вы не можете сотрудничать.
Это слово, кажется, просится задом наперед.
Я говорил о том, чтобы сохранить соглашение, но мне интересно, действительно ли вы можете рисковать своими жизнями ради этого. Вы уже перестали ходить, потому что не хотите тратить свою жизнь впустую.
Я хочу закрыть глаза.
Мне хочется заткнуть уши.
Шаолинь все понял. Независимо от того, насколько по-другому они будут действовать с этого момента, сам акт не исчезнет, наблюдая за Намгунгом, который впал в абсолютное отчаяние.
Они уже проиграли сделку, которую обсуждали до сих пор.
Почему он остановился? Потому что так распорядился суд?
Этого не может быть.
На самом деле мне было страшно. Отдать свою жизнь ради кого-то. Несмотря на то, что это считалось само собой разумеющимся, впервые у них появился шанс сделать это из-за желания не умирать.
Суд просто давал им оправдание. Оправдание для того, чтобы остановиться и свалить вину на других.
— О, Амитабха Будда
— Амитабха Будда.-
Антипатии просочились повсюду. Это означало, что их внутренние мысли дрожали.
Правда, на которую они хотели закрыть глаза, Чан Иль со, казалось, была вынута и вырезана в их плоти, костях и сердцах.
— Так докажи это, сколько душе угодно.
Губы Чан Иль со раскрылись, обнажив белые зубы.
— Вы уверены, что можете поставить все на карту для консультации, как вы всегда призывали?
— Выигрыш …
— Или вы просто лицемер, который извлек выгоду во имя консультации?
Чан Иль со на мгновение постучала ногтями по губам.
— С… великолепной жизнью.
”…
-Я буду соперником Чан Иль-со и Сапэ-рена.
Чан Ир-со вбил последний клин.
— Не забывай, пять дней. Этого времени будет достаточно, чтобы все обдумать. Большое вам спасибо за мою милость, посол! Ха-ха-ха! —
Закончив говорить, он повернулся, стреляя красным пистолетом, как будто не имел никакого отношения к Шаолиню. Я не упустил ни одного момента.
Никто не поймал его, пока фигура медленно не исчезла в Черной Стрекозе.
Никто не доказал его согласия против него.
Он стиснул зубы и уставился на реку налитыми кровью глазами. — … Амитабул.
Отвратительное неодобрение исходит из уст суда.
Корабль черного дракона, который блокировал их, и флот сапериона, который был плотно упакован. И цветы сливы, которые существовали за его пределами. Двор, в котором находились редко видимые инспекторы дворца Намгунг, закрыл глаза.
— Амитабха Будда …
Мне не следовало его слушать. Нужно было знать, что было уже слишком поздно с того момента, как демон начал шептать ему на ухо.
Я был слишком напуган, чтобы оглядываться назад. Это было трудно подтвердить, потому что я боялся того, как будут выглядеть ученики сзади.
— Это…-
Двор закрыл лицо рукой, ошеломленный.
— Это ад. —
Там, где существует дьявол. Это место скоро превратится в ад.
