Глава 145: Звезда, За границей (2)
Как обычно, Йоахим Вольф и его секретарь Эрнст Мах тихо читали книги в зале ожидания корейской университетской больницы. Многие люди поначалу проявили любопытство, когда в больнице появились известные европейские игроки, но теперь они привыкли к Йоахиму и Эрнсту, как будто они были частью их повседневной жизни.
«Мистер Вольф?» Медсестра нерешительно подошла к ним. Произношение у нее было немного неловким, но, похоже, она уже давно училась за границей.
Закрыв книгу, Иоахим поднял голову и ответил по-английски: «Да, это я».
Его типичный немецкий акцент придавал ему более достойный вид.
«М-мистер Ли Чан-Сун сказал, что сейчас вас примет», — заикаясь, проговорила медсестра.
«А, так ли это? Спасибо». Лицо Иоахима впервые за долгое время просветлело. Он ждал этого уже три дня, так что ему уже начинало надоедать слепое ожидание. Когда Иоахим встал, Эрнст, ждавший рядом с ним, тихо поднял куртку Иоахима и тоже встал.
«Кстати…» — продолжила медсестра.
«Есть что-нибудь еще?» — спросил Иоахим.
«Можно попросить у вас автограф?» — спросила медсестра с немного покрасневшим лицом, как фанат, встретивший известного певца. Йоахим был довольно красив, сравним с голливудским актером, и вел себя как джентльмен, заслужив популярность за рубежом. Тем не менее, глаза Йоахима все равно расширились, потому что он не ожидал, что получит такую просьбу в маленькой восточной стране.
«Я-если это слишком…» Медсестра опустила взгляд в пол.
«Нет, совсем нет. Конечно, я могу сделать это для такой прекрасной леди, как вы». Йоахим сделал классный автограф на доске, которую держала медсестра. Наблюдая, как медсестра взвизгнула и ушла, Йоахим довольно улыбнулся, но Эрнст, который оставался неподвижным, как деревянная скульптура, тихо покачал головой.
«Что? Я что-то не так сделал?» — спросил Иоахим.
«Тебе не кажется, что «прекрасная леди» слишком старомодно? Я так съёжился, что думал, все мои кости сломаются», — спокойно ответил Эрнст.
«Говорить так стало моей второй натурой, так как я вырос в очень консервативной семье. Я не могу просто так от этого избавиться», — усмехнулся Йоахим.
Перекинувшись парой слов с Эрнстом, Иоахим поднялся на восьмой этаж, где содержался Чан-Сун. На этаже были только одноместные номера, и все они были предназначены только для VIP-персон.
«В любом случае, я наконец-то встречусь с ним после столь долгого ожидания. Я очень надеюсь, что он тот человек, которого мы ждали». Йоахим улыбнулся.
«Разве вы уже не видели его в Подземелье?» — спросил Эрнст.
«Тогда все было слишком хаотично, поэтому у меня не было возможности поговорить с ним и выяснить, кто он на самом деле. Я видел только одну его сторону». 3, 4, 5… Йоахим наблюдал, как число внутри лифта увеличивалось. «Я не могу не надеяться, что он тот же человек и в обычные дни».
Эрнст уловил легкое волнение в голосе Иоахима. Возможно, Иоахим вспоминал то, что видел в Подземелье, а не наблюдал за тем, как лифт поднимается.
«Он был, конечно, замечательным. У меня даже руки вспотели, когда я смотрел на него»,
Эрнст задумался.
Эрнст также увидел тогда Паразитическое Дерево, которое не только покрыло весь остров, но и высосало столько океанской воды, сколько смогло, достигнув высокого неба. За белым морем облаков он также смутно видел Чан-Суна, сражающегося с монстром, который источал могущественную божественность.
Они были слишком далеко, поэтому Эрнст не мог наблюдать за всем боем, но он, по крайней мере, смог увидеть, как Чан-Сун яростно прорывался сквозь облака и небо, сражаясь, напоминая Эрнсту посланника божества из народных сказок, которые он слышал в прошлом. После этого Иоахим и Эрнст также выслушали рассказы выживших о том, что Чан-Сун сделал для них, что позволило им подтвердить, что у них было правильное впечатление о нем с самого начала.
«Но он все еще не рядовой».
Эрнст горько усмехнулся. «Мир действительно несправедлив».
Динь!
Когда лифт прибыл на восьмой этаж, его двери открылись.
«И все же, все это должно быть частью плана богини».
Эрнст не ревновал Чан-Сун.
На самом деле, он уважал великий план богини по вербовке талантливого человека на ранней стадии и взятию его под свое крыло. Чан-Сун сражался блестяще и оправдал ожидания богини, поэтому Эрнст болел за него.
«Она даже послала оракула пару дней назад…»?
Эрнст вспоминал.
Он был уверен, что у Иоахима, который хотел проверить Чан-Суна, были те же мысли.
Стук, стук, стук.
Стоя перед комнатой 803, Йоахим слегка постучал, и кто-то впустил их. Когда он широко распахнул дверь и вошел, они увидели Чан-Суна, который снял больничную одежду и переодевался в рубашку. Пока Чан-Сун застегивал рубашку, Бэк Гё-Уль, стоявший рядом с ним, слегка поклонился Йоахиму и Эрнсту. Они поклонились в ответ, и Йоахим посмотрел на Чан-Суна, приветствуя его. «Приятно наконец-то познакомиться с вами. Я Йоахим Вольф из Иллюминатов».
«Я Ли Чан-Сун. Я слышал, что заставил тебя ждать довольно долго», — ответил Чан-Сун на довольно беглом английском. Его родители были очень воодушевлены его образованием, когда он был молодым, и именно так он выучил английский и стал в нем довольно хорош. Этот навык пригодился, когда он стал профессиональным геймером, но он думал, что забыл о нем, когда оказался в Аркадии. Однако он, по-видимому, помнил его подсознательно, поэтому у него не было проблем с разговором с Иоахимом.
«Нет, совсем нет. Скорее, мне стыдно за то, что ты такой настойчивый, хотя ты, вероятно, еще не полностью оправился». Йоахим мягко улыбнулся, но он уже наблюдал за Чан-Суном.
«Он — нечто иное»,
Иоахим подвел итог.
Чтобы узнать, что собой представляет человек, лучше всего было много разговаривать с ним или находиться рядом с ним, наблюдая за ним, но иногда короткого разговора было достаточно, чтобы понять, кто он.
Так было с Чан-Суном. Он был харизматичен, и его глаза были острыми. Он был похож на гигантское дерево, которое никогда не рухнет, независимо от того, какой шторм бушует над ним. Государство [Калокагатия], которое иллюминаты считали лучшим, относилось к единству тела, разума и души. Это слово действительно подходило ему, и именно поэтому Иоахим был очень уверен в идее, которая была у него в голове.
«Кажется, вы готовитесь покинуть больницу», — сказал Иоахим.
Йоахим думал, что Чан Сан просто вышел куда-то ненадолго, потому что он переодевался в рубашку, но поскольку рядом с Гео Улем он держал сумку «Бостон», полную его вещей, он, скорее всего, действительно готовился к выписке.
Чан-Сун кивнул. «У меня командировка за границу».
«О, нет, ты не смог как следует отдохнуть… Думаю, звезда клана Белого Тигра действительно занята. Тогда я перейду к сути». Иоахим ненадолго остановился и перевел дыхание. Затем он медленно и четко произнес: «Мистер Ли».
Глаза Иоахима ярко засияли. «Пожалуйста, стань лидером клана Иллюминатов».
* * *
Прошло четыре дня, и настал день вылета из Кореи. Сон Ю-Джун вел лимузин в международный аэропорт Инчхон. На мосту Ёнджон Гё-Уль нервно сказал: «…Хён».
«Что это?» Чан-Сун, который тщательно протирал [Меч Чжань Лу], повернул голову, когда Гё-Уль позвал его.
«Я нервничаю», — невинно ответил Гео-Уль с серьезным выражением лица, заставив Чан-Суна усмехнуться. Гео-Уль надулся. «А, хён! Я действительно серьезен».
«Да, я знаю. Я знаю», — кивнул Чан-Сун.
«… Мне кажется, ты этого не знаешь», — пробормотал Гё-Уль.
Несколько дней назад Gyeo-U был очень напряжен, потому что он очень нервничал из-за того, что впервые покидал Корею. Хотя обычно он был смелым и его было нелегко смутить, посадка на самолет, похоже, была исключением.
«Могут ли самолеты летать на самом деле? Я все еще не понимаю, как кусок металла может летать в воздухе… Аааааа… Я ничего не могу сделать внутри него, кроме как позволить самолету обо всем позаботиться…»
«По этой логике, как может машина двигаться, а лодка плавать?» — спросил Чан-Сун со смехом.
«Ургх… Ты прав, но…» Гё-Уль закрыл лицо руками.
Хотя у него не было проблем с рубкой отвратительных монстров, посадка на самолет, похоже, была для него совершенно другим делом. Чан-Сун не был уверен, как успокоить Гё-Ула, поэтому он просто повернулся, чтобы снова посмотреть на [Меч Чжан Лу], думая, что Гё-Ул сможет преодолеть свой страх самостоятельно.
Онг, ооонг!
[Меч Чжань Лу] слегка дрожал, словно реагируя на Чан-Суня.
[Привязанность «Меча Чжань Лу» к вам возросла!]
[Привязанность меча «Чжань Лу» к вам достигла определенного уровня. Теперь вы можете получить доступ к части его памяти.]
«Использовать его действительно сложно»?
Чан-Сун подумал. Он провел в больнице всю прошлую неделю, сказав, что слишком болен, чтобы принимать посетителей, чтобы освободиться от внешних влияний и глубже проанализировать [Меч Чжан Лу]. Чан-Сун обнаружил, что способности [Меча Чжан Лу] весьма полезны в пещере Чангви. Он также был прочным и острым, оправдывая свое звание Прекрасного Меча.
Его эффекты, [Создание достоинства] и [Усиление господства], также были довольно хороши. Они искусственно утяжелили его ману до такой степени, что ее высвобождение само по себе уже могло оказывать давление на врагов. Проблема была в том, что это были все его способности, которые мог использовать Чан-Сун, поэтому мечу не хватало некоторых — нет, многих аспектов, чтобы думать о нем как о реликвии, которую хотели даже «Близнецы».
В отличие от [Меча Юйчан], который раскрыл больше своих способностей, когда появился его друг, [Меч Чжань Лу] не пытался раскрыть больше своих секретов, поэтому Чан-Суну пришлось продолжать пытаться узнать больше. Однако всякий раз, когда он это делал, он получал сообщение, в котором говорилось, что ему нужно поднять свои очки Привязанности с ним. В конце концов, Чан-Суну неизбежно пришлось приложить много усилий, пока он был в больнице.
Проведя несколько экспериментов, Чан-Сун выяснил, что [Меч Чжань Лу] любил, чтобы его уважали. В отличие от [Меча Юйчан], который также был известен как «меч убийцы», [Меч Чжань Лу] был символом королей, что могло быть причиной различий в характерах мечей. Естественно, ему нравилось, чтобы его почитали, поскольку король был высшей личностью.
«Это как воспитывать кошку»?
Чан-Сун подумал, чувствуя, что он задирает нос.
Несмотря на это, Чан-Суну требовались способности [меча Чжань Лу], поэтому он делал все возможное, чтобы постепенно повышать свои очки привязанности с его помощью. Новое сообщение сообщило ему, что теперь он может получить доступ к части его памяти, поэтому он влил свою ману в меч, надеясь, что что-то произойдет.
Дзинь!
Однако его мана отскочила назад, как будто меч оттолкнул его руки.
[Вливание маны отменено.]
[Меч Чжань Лу отказался признать вас своим хозяином.]
На мгновение Чан-Сун действительно разозлился. «… Может, мне просто сломать его?»
Если он потом снова соберет меч, он, наконец, может послушаться Чан-Суна. Он на самом деле не планировал воплощать эту идею в жизнь, но он действительно был довольно зол на заносчивый меч. Как «Божественный Сумрак», он держал многочисленные реликвии и сокровища, но никогда не имел опыта обращения с таким сложным оружием.
«Нет, может быть, это естественно, что меч так реагирует»?
Чан-Сун задумался, изменив свой настрой и напомнив себе, что он больше не «Божественный Сумрак», который обрел [Короля Всех Оружий]. Девять Прекрасных Мечей Оу Ези были сокровищами среди сокровищ, и даже Небожители жаждали их. Поэтому вполне естественно, что было очень трудно «признать» его хозяина.
На самом деле, он смог снять печать с [Меча Юйчан] только потому, что заставил его конкурировать с [Кривым Зубом Тиамат], который был шедевром Таоти, Дьявольского Кузнеца. Учитывая, что было бы нелегко снять печать с этих мечей при обычных обстоятельствах, ему потребовалось бы много времени, чтобы заставить [Меч Чжань Лу] принять его как своего хозяина.
«Если он отвергнет меня даже после того, как я сделаю все возможное, мне, возможно, придется серьезно подумать о том, чтобы сломать его пополам или бросить в плавильную печь».
Чан-Сун подвел итог.
Возможно, потому, что Чан-Сунь холодно посмотрел на него, [Меч Чжань Лу] почувствовал приближающуюся опасность и яростно задрожал.
«В любом случае, Минерва — это нечто иное. Она могла бы попросить меня вернуть ее, но она с готовностью отдала ее мне», —
Чан-Сун задумался, вспоминая разговор, который состоялся у него с Иоахимом несколько дней назад в больнице.
«Богиня послала нам нового оракула», — сказал Иоахим.
Он также сообщил некоторые новости, когда попросил Чан Суна стать лидером иллюминатов.
«Оракул?» — повторил Чан-Сун.
«Да. Обычно богиня посылает нам оракулы, полные метафор и аналогий, но в этот раз все по-другому», — сказал Иоахим.
«Как же так?» — спросил Чан-Сун.
«Было ясно, что оракул предназначался именно вам, мистер Ли», — улыбнулся Иоахим.
?
С выражением, полным уважения к своей богине, Иоахим, ее преданный последователь, продолжал говорить с восхищением, которого Чан-Сунь действительно не мог понять.
«Она сказала: «Возьми то, что принадлежит тебе, ибо это единственный дар, который я могу дать тебе, ставшему моим другом. Я всегда буду самым близким тебе человеком», — сказал Иоахим, словно завороженный.
?
«Друг, да?» Чан-Сун слабо улыбнулся.
Чан-Сун обманул «Близнецов», которые запятнали ее божественную почву, поэтому оракул подразумевал, что Минерва теперь считала Чан-Сун товарищем, что заставило его почувствовать себя неловко, но свежо. Небесные, которых он знал, никогда не использовали слово «друг» для описания смертного, думая, что они будут выглядеть менее достойными.?
Однако Минерву это, похоже, нисколько не волновало. Это дало ему приблизительное представление о том, почему ее многочисленные последователи на протяжении поколений уважали и восхваляли ее. Однако ее последователи поняли оракула совершенно по-другому.?
?
«Разве фраза «быть самой близкой к тебе» не означает, что она хочет, чтобы ты был рядом с ней?» — восторженно спросил Иоахим.
?
«Человек, который стоит рядом с ней, понимает богиню лучше всего, человек, который может быть апостолом и лидером, который будет говорить от имени богини и вести нас», — продолжил Иоахим.
?
«Мистер Ли, это значит, что богиня хочет, чтобы вы повели нас, невежественных ягнят», — улыбнулся Иоахим.
?
Иоахим выглядел так, будто у него не было ни малейшего намерения отступать, когда он говорил, как набожный фанатик. Поэтому Чан-Сун чувствовал, что Иоахим не сдастся, даже если откажется от предложения. После их разговора Чан-Сун понял, что как бы он ни ответил, Иоахим не отпустит его и будет непрестанно умолять. Его глаза горели таким пылом.
… Представив себе умоляющего его джентльмена средних лет, он больше не хотел думать.
1. Мост в Корее
