После обеда с мужем и детьми в гости пришли ее родители, Клара, Рошан, Джина, Зарин и ее бабушка. Они беспокоились о ней и хотели убедиться, что с ней все в порядке.
Небеса чувствовали себя немного странно рядом со всеми ними. Ее отец и Зарин, которые сами превратились в демонов, пытались дать ей совет, как приспособиться к ее новой личности, но на данный момент все это не казалось полезным. Она все еще была в смятении, но знала, что на восстановление потребуется время. Она была просто потеряна и напугана, и даже рядом с людьми, которых она любила, она чувствовала себя некомфортно и напряженно.
Ее новые обострившиеся чувства заставляли ее обонять все, слышать голоса издалека вместе и все голоса в комнате. Она могла слышать дыхание и сердцебиение, и это было ошеломляюще. Она начала медленно паниковать. Было такое ощущение, что все говорили ей на ухо и прикасались к ней повсюду.
Ее глаза обшарили комнату, не зная, что она ищет, пока не встретилась с его глазами. Его серебряные глаза, казалось, смотрели сквозь нее и глубоко в ее душу. Он ободряюще улыбнулся ей, и она улыбнулась ему в ответ, но до этого он, должно быть, заметил панику на ее лице.
Он встал и обратился ко всем: «Спасибо всем за то, что пришли, но я думаю, будет мудро, если мы не будем утомлять Небеса и дадим ей отдохнуть».
Он вежливо велел им уйти, и они поняли. Они пожелали ей скорейшего выздоровления и обняли ее на прощание перед отъездом. Небеса были так благодарны за то, что у нее был Замиэль, иначе через некоторое время она могла бы сбежать из комнаты.
Подошел Замиэль и сел рядом с ней на кровать. «Как ты себя чувствуешь?» он спросил.
«Немного смущена», — призналась она.
Он потянулся к ее лицу и погладил по щеке. «Со временем все наладится», — пообещал он.
Она на это надеялась.
Когда наступила ночь, они пошли в свою детскую комнату, и Замиэль прочитал им сказку, как и каждую ночь. Ощущение того, что она лежит рядом со своими детьми и слушает успокаивающий голос Замиэля, казалось знакомым, но воспоминания о тех ночах также были рассеянными. Постепенно она становилась все более и более тревожной и разочарованной. Она хотела вернуть свои воспоминания.
Небеса не знали, когда она уснула, но она проснулась от того, что Замиил нес ее к их кровати. Кровать, которая еще не была похожа на ее, и этот мужчина тоже не казался ей мужем, хотя она не сомневалась, что он им был.
То, как ее демон отреагировал на его прикосновение и даже на его запах, было неоспоримо. Он пах землей после дождя. Это был ее любимый аромат.
Когда он уложил ее, она открыла глаза и все еще обнимала его. Она посмотрела в его серебристые глаза, и он посмотрел на нее в темноте, прежде чем наклониться и нежно прижаться губами к ее губам.
Они были теплыми и мягкими, двигаясь в движениях, которые заставили ее отключить разум. Вместо этого ее тело ожило, нагреваясь и покалывая быстрее, чем раньше. Но именно мурашки под кожей продолжали будить ее разум и тревожить ее. Что-то хотело завладеть ее телом.
Ее демон.
Она была напугана, но не могла перестать целовать его. Схватив его за плечо, она опустила его на себя. Стон сорвался с ее губ, когда его твердое тело прижалось к ней, прижав ее между ним и матрасом. Даже сквозь одежду она чувствовала тепло его тела и силу его конечностей.
Его губы переместились к ее подбородку, целуя и покусывая путь вниз к ее шее. Небеса потянулись к его рубашке, но были слишком нетерпеливы, чтобы расстегнуть ее. Она разорвала его, и он помог ей снять его, не отрывая губ от ее шеи.
Ее руки начали исследовать его спину, грудь и плечи, чувствуя движение его мышц под своей ладонью, в то время как его губы оставляли горячий след на ее груди.
Ощущение мурашек под кожей усилилось, подливая масла в огонь, который она уже ощущала. Это принесло чувство побуждения и голода, которых она никогда раньше не чувствовала. Ее десны зудели, и прежде чем она успела осознать это, она увидела, как ее когти впиваются ему в спину, когда он целовал ее живот сквозь тонкую ткань. Небеса корчились, пытаясь совладать с чувством безотлагательности, но Замиил схватил ее за талию, чтобы удержать на месте.
Одна его рука задрала ее платье, обнажая бедра. Когда Хевен почувствовала его горячие губы на своем бедре, у нее закружилась голова. Она закрыла глаза, сосредоточившись только на захватывающем ощущении. Существо, что ползло под кожей, казалось, тоже сдалось, упав вместе с ней в глубокий океан наслаждения.
Когда его губы переместились на внутреннюю часть ее бедра, Небеса выгнули ее спину, а затем он сделал что-то, от чего она скатилась с ума. Он царапнул клыками чувствительную кожу внутренней стороны ее бедра. Небеса задыхались от его имени и собирались умолять, когда он снова приблизил свои губы к ее губам. Ее руки дернули платье, поднимая его вверх.
— Теперь ты знаешь, что я чувствую, — сказал он ей в губы, но вкус крови отвлек ее. Она также почувствовала влагу на своих пальцах и почувствовала запах крови в воздухе.
Она вцепилась ему в спину, и он остановил ее, прижав ее руки к земле. Он также перестал целовать ее губы, потому что она ела его, и снова начал целовать ее шею. Небеса приказали себе остановиться, но ее тело было против. Ее демон, казалось, уже взял власть в свои руки.
Замиил натянул платье над ее головой, обнажая ее тело, чтобы его глаза могли видеть.
— Ты прекрасна, — выдохнул он, его глаза блестели от голода.
Она также могла видеть его клыки, но, в отличие от нее, он, казалось, контролировал своего демона.
— Я хочу укусить тебя здесь, — сказал он, его рука скользнула между ее ног и коснулась места на внутренней стороне бедер.
Небеса открыли рот, чтобы весь воздух вышел из легких. Одна только мысль об этом заставляла ее сердце биться чаще. Прежде чем она успела ответить, он наклонился и провел языком точно по тому месту, куда собирался вонзить зубы. Он дразнил ее языком и губами, позволяя предвкушению нарастать, пока она не перевела дыхание.
Он никогда не кусал ее нигде, кроме шеи, и хотя поначалу это всегда было болезненно, последующее удовольствие стоило этой боли. Она задавалась вопросом, будет ли это чувствовать то же самое там внизу.
Замиил провел клыками по ее коже в качестве последнего предупреждения, прежде чем она почувствовала острую боль от его клыков, пронзающих ее кожу. Она судорожно схватила простыни. Это было более болезненно, чем шея, но и удовольствие, которое последовало за этим, было более интенсивным.
Она чувствовала, как кровь течет вниз к ее ядру, и покалывание дошло до пальцев ног.
Ее тело поддалось, и, прежде чем она успела осознать это, он оказался внутри нее. Она обхватила его ногами, не желая отпускать, когда он вжался в нее бедрами, медленно, но неуклонно подталкивая ее к краю.
