Отвиль был связан с нижней частью города Боклер, хотя он был ближе к внешнему кольцу сельского Боклера. Хоть Отвиль и был деревней, но его дома и улицы были такими же чистыми, как и в Боклере.
Вчетвером они пошли по следу гвоздики, и он привел их к западу от Отвиля. Небо стало оранжевым, предвещая приближение сумерек. Под арочным мостом спал человек на тонком стоге сена. Его одежда была черной и изодранной, от него воняло, а тело было изможденным.
Ростом мужчина был около пяти футов пяти дюймов, волосы у него были нечесаны, хотя кончики ушей были слегка заострены. Этот человек был наполовину эльфом. Грязь и земля покрывали большую часть его лица и тела, создавая естественный камуфляж. Тем не менее, шрамы и мозоли под ним скрыть не удалось. Мужчина не заметил приближающуюся группу из четырех человек. Он крепко спал.
Рой произнес «Наблюдение».
Джером Моро
Возраст: Сто семьдесят пять лет
Мужской пол
Статус: Ведьмак Школы Грифона
HP: 150/260 (ослабленный)
Мана: 200
Сила: 24
Ловкость: 23
Конституция: 24
Восприятие: 13
Воля: 8
Харизма: 6
Дух: 20
Навыки):
Ведьмачьи знаки, уровень 10, Алхимия, уровень 8, Медитация, уровень 8, Школа грифонов, игра на мечах, уровень 7, Ведьмачье чутье, уровень 8, Искусство грифона, уровень 5: Двойные знаки и мутировавший зажим, Кузнечное дело, уровень 9
Вторая мутация (пассивный эффект)’
***
Лето переглянулся со всеми. Затем он присел и крикнул: «Эй, Джером Моро!»
Его голос гремел как гром, шокируя всех, кто его слышал. Даже те, кто был без сознания, проснулись бы, если бы услышали крик Лето, но этот человек оставался неподвижным. Его храп все еще был слышен.
— Мы ошиблись парнем? Литта с отвращением зажала нос. Она на мгновение посмотрела на ведьмаков и перевела внимание на него. — Он действительно грифон?
Мужчина выглядел как нищий, но у него не было с собой даже миски. Даже бродяга жил лучше. Он мог бы жить лучше, если бы просто выполнял просьбы.
«Волшебство вокруг него говорит нам правду». Глаза Лето сияли. «Он толще, чем у большинства ведьмаков, но слабее, чем у заклинателей. Его магический талант находится где-то между обычным человеком и заклинателями».
Коэн присел рядом с Лето и потянул «нищего» за волосы. Он достигал его груди, кишащий блохами, слипшийся в комки и пахнувший гнилью. И Коэн замер.
Он увидел, что медальон с изображением грифона тихо висел перед грудью мужчины. Он все еще блестел, как будто мужчина регулярно чистил его. Это была разительная разница по сравнению с его изможденным телом и смуглой кожей.
С губ Коэна сорвался долгий вздох облегчения. Он снова упал, глупая улыбка заиграла на его губах. Наконец, он больше не был единственным Грифоном, оставшимся на этой земле.
О, вот идея. Лето набросился на медальон, но путь Лето преградила рука.
Вены на руках вздулись, и на руке остались только кожа да кости. Рой мог видеть суставы, торчащие из кожи, а также свисающие с нее мозоли.
Ведьмак, притворяющийся спящим, открыл глаза. Зрачки были вертикальными, хотя радужные оболочки были синими, как небо. Мертвое небо. Если бы Рой не знал, что он жив, он бы подумал, что за этими глазами ничего нет. Они говорили об отчаянии и одиночестве. Джером оттолкнул руку Лето и взял свой кулон, затем снова закрыл глаза.
Группа обменялась взглядами.
— Он притворяется, что спит?
***
— Мы знаем, кто ты, приятель. Рой присел, чтобы видеть Джерома на уровне глаз. Он уставился на равнодушное лицо Джерома. «Вы сын Томаса и Лидии Моро».
Упоминание о Лидии заставило ведьмака вздрогнуть.
— А еще ты ведьмак Школы Грифона. Рой объявил: «Ученик Эрланда. Мы сожалеем о вашем травмирующем опыте. Как член Братства, мы готовы оказать вам любую помощь, в которой вы нуждаетесь. Чтобы вытащить вас из этого убожества и изменить вашу жизнь для лучше.»
Рой достал из своего инвентаря мягкий упругий хлеб и протянул его Джерому. «Поешьте чего-нибудь, потом поговорим. Мы выслушаем ваши проблемы».
Джером проигнорировал предложение. Он повернулся, подперев щеку одной рукой, а другую положив на бедро.
— Очень хорошо. Но по крайней мере поговори с товарищем Грифоном. Рой бросил взгляд на Коэна, и Коэн быстро снял свой медальон.
Он сунул его в руку Джерома, чтобы он мог почувствовать его форму. «Джером, я Коэн из Школы Грифона. После того, как в Каэр Серен произошла трагедия, долгое время только Келдар и я оставались в руинах нашего дома». Губы Коэна тронула горькая улыбка, а глаза наполнились плачем.
Рука Джерома дрожала.
«Несколько месяцев назад случилась еще одна трагедия, и Келдар ушел из жизни. Я думал, что остался единственным Грифоном, но теперь я рад, что встретил тебя». И тогда он начал петь гимн Грифонов.
***
«Келдар выжил? И ты говоришь, что он умер совсем недавно?» — сказал слабый голос. Это звучало как голос человека, умирающего от неизлечимой болезни, хотя его разочарование и шок были безошибочны. «Невозможно. Я видел его могилу».
Коэн посмотрел на своих товарищей, и они, казалось, воодушевились, увидев наконец ответ этого упрямого человека.
«Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, вы можете ответить на наш? Что с вами случилось в Мон-Крейне? И как вы сбежали?»
«Кто вы, люди? Откуда вы знаете о Монт-Крейне? И как вы меня нашли?» Его голос был сухим, хриплым и звучал, как ножи, скрежещущие по школьной доске.
«Случайно мы нашли лабораторию Томаса Моро в глубинах озера в Долине Девяти. Он оставил дневник, и мы пошли по оставленным подсказкам. И вот мы здесь», — объяснил Рой. «Пустая лаборатория, надгробия в Орлемюре и цветок, который ты оставил на могиле своей матери, сказали нам все, что нам было нужно».
Последовал вздох, и их поглотила тишина. Затем Джером заговорил.
***
«Вы хотите знать, как я сбежал с Мон-Крейна? Что ж, полагаю, вы знаете, что со мной случилось, так что я избавлю вас от подробностей». Джером тупо уставился на вершину арки. Голосом тихим, как шепот, он сказал: «Томас запер меня в Монт-Крейне. Я был один много лет. Если я проголодался, я охотился на тараканов, мышей и ящериц. -холодная вода с зажимом.»
О, так вот как ему удавалось выживать, пока кто-то не пришел ему на помощь.
«Но я не бежал. Я бы предупредил этого голема. Я не смог бы победить в битве с ним, а люди не могут вынести столько, сколько выдерживает камень. Даже если бы я умер и превратился в груду костей, голем по-прежнему будет охранять этот чертов портал. Так что я медитировал. Это было все, что я мог сделать. Скука чуть не свела меня с ума».
Рой поставил себя на место Джерома. Если бы он был заперт в темном, клаустрофобном месте на долгие годы и не мог ничего делать, кроме как медитировать и тренировать свое тело, он мог бы сойти с ума. Это был большой вызов для ума.
«Я привязал себя к здравому смыслу теми хорошими воспоминаниями, которые у меня были. Празднования, которые у меня были в Каэр-Серене, мои приключения на континенте, ожидания, которые Эрланд возлагал на меня, и его слова ободрения. Я думал, что умру в этой комнате. моя жизнь подошла бы к горькому концу».
Это было болезненное прошлое, но Джером выглядел так, словно говорил об обычном вторнике. «Я собирался спровоцировать этого голема и умереть в бою, как и большинство моих собратьев. И все же я продолжал спорить об этом решении. Прошло время. Много времени. Когда я уже был на грани безумия, прямо рядом со мной открылся портал. На стене. Представляешь? Я поклялся, что даже если бы портал привел меня к вулкану или даже к пропасти смерти, я бы все равно прыгнул в нее».
«И это было то, что я сделал, поэтому я сбежал». Джером остановился. Это была долгая пауза. Всем было видно, что он пытается попасть в поток истории. «Я оказался на вилле в нижнем городе Боклера, и именно там я увидел своего спасителя. Это была моя мать — Лидия».
***
Наконец-то все поняли, почему эпитафия на надгробии Лидии гласила: «Еще немного, дитя». Подожди. Я иду спасти тебя…»
Ее желание исполнилось, и группа наконец узнала, кто спас Джерома.
***
«В день, когда мы встретились, она сказала мне, что я сидел взаперти тридцать три года. Мне тогда было шестьдесят семь, а Лидии восемьдесят пять. Она была обычная женщина. серый.»
Рой приподнял бровь. Если она была обычной старухой, как она активировала портал и спасла Джерома?
«В тот момент, когда Лидия обняла меня, ее жизнь начала увядать». Наконец-то в голосе Джерома появилась нотка эмоций. Он все еще шептал, но в его голосе была грусть. «Я никогда не возвращался к ней с тех пор, как ушел из дома в шесть. Я никогда не знал, что она очень скучает по мне. Никогда не мог забыть, как она плакала, когда увидела меня. И она назвала мое имя. вернулись, чтобы увидеть ее больше».
Внезапно он глубоко вздохнул. «И поэтому я задумался о себе. Я подумал, что, возможно, был слишком жесток к своей семье».
Кроме Роя, все остальные были невозмутимы. Они не слишком впечатлились этой историей, включая Литту. Все ушли из дома, когда были маленькими детьми, и с тех пор прошли десятилетия. Они забыли, как выглядели их матери. Или просто отказывались вспоминать.
***
«Но все же она просила меня простить Томаса за его злодеяния. Она утверждала, что он сделал это, чтобы у нее был нормальный сын. Чтобы я мог вернуться в семью. Но у ведьмаков нет глубокой связи со своими семьями. «
— И ты ей веришь? — спросил Лето.
«Не имеет значения. Не важно, по какой причине Томас сделал то, что он сделал со мной, это все равно не очистило бы его грехи. Он убил бессчетное количество невинных».
— Но перед смертью он передумал и помог Лидии помочь тебе. Рой до сих пор не забыл, что Томас и Лидия умерли в один год.
Джером на мгновение замолчал.
«Да. Перед смертью он наконец рассказал моей матери о втором выходе из моей тюрьмы, а также о пусковом механизме портала. Он никогда не думал, что я все еще буду жив после более чем тридцати лет».
Все уважали Джерома немного больше. Не каждый мог продержаться в таком аду более тридцати лет.
***
«Это все для Томаса. После моего побега Лидия разговаривала со мной. В течение пятнадцати минут. И она умерла у меня на руках. Жнец забрал ее у меня навсегда». Глубокая печаль наполнила голос Джерома. «Я похоронил ее на кладбище, далеко-далеко от этого ублюдка. Он не заслуживает того, чтобы оставаться рядом с ней. После того, что он сделал».
***
Группа внимательно слушала рассказ Джерома. В конце концов, они наконец-то разобрались в истории Джерома. Все началось, когда Эрланд протянул руку Томасу, но виноват был не только Закон Внезапности.
Если бы Эрланд не помог Томасу в лесу, то вместо сына семья потеряла бы отца и мужа. Это была неразрешимая дилемма, независимо от члена семьи, который мог быть потерян.
Рой глубоко вздохнул и скрестил руки на груди. Он бросил на Джерома сочувственный взгляд. Его отец обманул его, и он смотрел, как умирает его мать. Вот почему он упал так далеко. Он предпочел бы жить затворнической жизнью. Но я не думаю, что это конец его доли трагедии.
***
Джером наконец обернулся. Он прислонился к стене и изогнулся, чтобы сесть прямо, насмешка заполнила его глаза.
«После того, как я упокоил свою мать, я последовал велению своего сердца и вернулся на побережье Повисса. С тоской в моем сердце я вошел в Драконьи горы и ступил на снежную тропу, которая должна была привести меня обратно к моему истинному дому — Каэр Серен. Я хотел рассказать своим братьям свою историю. Он выдавил грустную, безумную улыбку. «Но когда я добрался туда, я не увидел ничего, кроме заснеженного пейзажа. Крепость была погребена под слоями снега, и ничего не осталось от моих братьев. Ничего, кроме ряда надгробий. Я искал, искал, но не нашел. выживших. И Эрланд пропал без вести. Итак, Коэн из Школы Грифона, теперь, когда я ответил на ваш вопрос, теперь ваша очередь ответить на мой. Что случилось с Каэр Серен?»
***
***
Спасибо за главу