Это был просторный зал. Между колоннами, поддерживающими потолок зала, стояли факелы. Свет факелов освещал мерцающую фреску. На фреске было изображено дерево или что-то похожее на дерево. При ближайшем рассмотрении это дерево было сделано из золотых цифр и адресов, написанных на Старшей Речи. Их было не меньше сотни.
Рой уставился на фреску.
Фреска (использование неизвестно)
?
***
«1150, Дол, 20000…» Кто-то прочитал вслух последнюю строчку. Ведьмаки узнали в этом месте Дол Блатанна, но понятия не имели, что означают цифры.
***
«1170, Вызима, 12000».
«1186, Третогор, 5000».
«1198, Оксенфурт, 1000».
«1220 г., Королевство Ковир и Повисс, 5000 г.».
***
Через несколько строк ведьмаки наконец поняли, что означают цифры.
— Первое число должно быть годом, — самодовольно сказал Ламберт. «Слова в середине должны быть местами. Местами чего, я не очень уверен. Третье число должно быть деньгами, которые они заработали в этих местах. Например, в 1150 году эти люди заработали 20000 дукатов в Дол Блатанна».
— О, заткнись. Деньги — это все, что тебя волнует? — спросил Лето. «Ты думаешь, они потратили целый день на то, чтобы вырезать фреску только для того, чтобы контролировать свои бухгалтерские книги? Было бы проще, если бы они просто записали это на пергаменте. И там даже не упоминается валюта. были кроны, или орены, или фартинги».
«Лето прав. Третье число не могло быть записью того, сколько денег они заработали», — сказал Эйден. «Ведьмак, который так любит бизнес, что спрятался бы в Харн-Кадухе и записал бы эти цифры только для того, чтобы похвастаться своими достижениями? Да ладно, это смешно».
— Так что же означают эти цифры?
«Не уверен. Не сейчас».
«Эй, посмотри на это. Это не только север». Геральт указал на одну линию. Он гласил: «1230, Нильфгаард, 3000».
«Город золотых башен Нильфгаарда».
«Может быть, у бизнесмена есть друзья по всему континенту?» – пошутил Ламберт.
— Хватит уже говорить о делах. Рой покачал головой. «Если мы хотим узнать, что означают эти цифры, мы должны найти того, кто их вырезал. Может быть, это были Медведи, люди, ограбившие это место, а может быть, это был Эрланд. это контролирует его».
«Чернила не выглядят слишком старыми». Джером вытер пыль и некоторое время молчал. «Ощущение, что он тоже немного влажный. Наверное, два… три года с тех пор, как он был создан. Максимум».
«Хороший глаз», похвалил Коэн.
«Когда я был в Каэр-Серене, я расспрашивал Келдара обо всем насчет чернил и перьев. Он был экспертом в этих вещах».
Упоминание о его покойном наставнике на мгновение опечалило Коэна.
— Значит, это могла быть работа Эрланда. Рой сложил руки и начал кружить по залу. «Это может быть подсказкой. Подсказкой к сущности, которая его контролирует».
«Нет.» Лето снова возразил: «Делать эту фреску — непростая работа. Если бы у него было столько времени, он мог бы связаться с кем угодно. С кем угодно. И эта фреска слишком бросается в глаза. очевидный.»
«Тогда мы можем предположить, что тот, кто оставил эту фреску, был тем существом», — сказал Геральт. «Годы, местоположение и цифры что-то значат для него».
«Значит, это какой-то дневник? Дневник, в котором рассказывается о его контроле над Эрландом и о том, почему он остался в Харн-Кадухе».
***
«Я думаю, что мы должны сдаться, люди». Ламберт уставился на фреску, но все равно ничего не понял. «Мы недостаточно умны, чтобы разобраться в этом дневнике. Не тогда, когда он принадлежит богоподобному существу. Да ладно, мы же не видящие».
У ведьмаков случился приступ вдохновения, и они обратили свое внимание на Роя.
«Ты провидец братства, Рой». Геральт наконец-то смог отомстить Рою за то, что тот угрожал раскрыть всем свое третье желание. Он дразнил: «До сих пор вы использовали свою силу, чтобы заглядывать в личные дела каждого. Так вы можете сказать нам, что означают линии на этих стенах?»
Рой сглотнул. Он мог видеть предвкушение в глазах каждого, особенно Коэна и Джерома. И он задышал немного быстрее. Я не провидец. Рой пожал плечами. «Не могу этого сделать. Мое ясновидение приходит и уходит. Оно случайно». Рой закрыл глаза и коснулся двери. «Пустой.» Он покачал головой.
«Твоя сила терпит неудачу в такой момент? О, какое разочарование». Ламберт подмигнул. «Теперь ты должен попросить Корин пойти со мной на свидание».
— прервал Геральт. «Мы обыскали весь замок, но все улики, которые у нас есть, в лучшем случае загадочны. Я лучше попытаю счастья, взломав код этой фрески, чем исследуя жетон и крышку банки».
***
У них не было выбора. Это была лучшая зацепка, которая у них была. Ведьмаки сидели, скрестив ноги, и смотрели на фреску изо всех сил. Затем кто-то нашел подсказку быстрее, чем они себе представляли.
Пока все еще разбирали остальные строчки, Рой обратил внимание на самую верхнюю запись и замер.
‘1263, Марнадал, 17000
Цинтра, 4000
Содден-Хилл, 48000.
Рой погрузился в свои мысли.
«Ебена мать.» Ламберт заметил, куда смотрит Рой, и тоже переключил внимание на самую верхнюю строку. Он закричал: «Эй, мы уже в первом дне 1263 года, не так ли? Ого, он заработал 17000 крон в Марнадале за день? И 4000 крон в Цинтре? И 48000 в Содден-Хилле? деньги менее чем за день и вернулся, чтобы записать это?»
«Можешь заткнуться, придурок? Марнадаль — это долина. Далекая долина. Там нечего делать! И даже если бы они могли делать деньги в долине посреди ниоткуда, они никак не могли бы заработать в четыре раза больше». прибыль, которую они получили в Цинтре. А Содден-Хилл еще дальше, чем Марнадал. Там нет ничего, кроме нескольких военных крепостей. Эйден шлепнул Ламберта по затылку.
Ламберт закатил глаза и перестал шутить. Удивленный, он сказал: «Да, 1263 год только начался. Еще ничего не произошло, так почему же об этом есть записи?»
Мрачный Геральт прокомментировал: «Здесь не должно быть никаких записей, если только это существо не является также и провидцем. Либо так, либо это его план на будущее».
— Марнадал… Цинтра… Содден-Хилл… и 1263… Возможно, мы имеем дело с провидцем… — пробормотал Рой. «Эй, ребята, вам не кажется, что эти вещи звучат странно знакомо?»
«Как же так?»
«В Цинтре мы с Геральтом предсказали будущее Цинтры прямо на глазах у ее правителей». Рой подошел к стене, его глаза наполнились недоверием. «В Марнадале произойдет великая битва между главными войсками Цинтры и войсками Нильфгаарда, но войска Цинтры будут уничтожены. Через три дня после битвы в Марнадале Нильфгаард вторгнется в Цинтру и поставит ее на колени. наконец-то увидеть в Нильфгаарде угрозу, объединиться и сразиться с Нильфгаардом на Содден-Хилл».
В глазах Геральта мелькнуло удивление. «Значит, вы имеете в виду, что это записи о грядущих войнах? Думаю, я догадываюсь, что означает последняя цифра. Война всегда уносит свои потери в виде человеческих жизней».
«Подожди, если ты говоришь то, что я думаю, что ты говоришь…» На лице Джерома отразился ужас.
По залам пронесся порыв ледяного ветра, по спинам ведьмаков пробежал холодок.
— Значит, это количество жертв? У Роя было горькое выражение лица. «Войска Цинтры в основном погибли в Марнадале. Это объясняет 17000 потерь. И более ста тысяч солдат будут сражаться на холме Содден. Именно там произойдет самая кровавая битва. К тому времени война пронесется по землям, как саранча. . Это объясняет 48000 жертв. Вот и все. Год, место и количество жертв. Если все строчки идут в таком порядке, то…»
Все обратили внимание на самую нижнюю запись, чтобы найти подтверждение своей догадке.
«20000 жертв в Дол Блатанна в 11:50. Что тогда произошло?»
«Они называют это место Долиной Цветов. Расположено на востоке Аэдирна. Долина у подножия Синих гор. Лирия и Ривия соседствуют с ней», — прокомментировал Лето. «Гулет, мой родной город до того, как я поступил в Школу Змеи, находится неподалеку. Когда я был ребенком, я слышал истории о долине. О том, что раньше она была домом эльфов, но произошла великая битва, и люди погнались за эльфов из их домов, чтобы они могли захватить ее. И эта битва произошла в 1150 году. Аэдирн послал свои войска, чтобы завоевать долину и уничтожить эльфов».
По спине ведьмака снова пробежала дрожь.
«Это должно быть совпадение».
Они обратили свое внимание на следующие несколько записей.
«Пятнадцать тысяч убитых в Вызиме в 1170 году».
«Ах, кажется, я знаю это.» Коэн облизал губы. — Келдар упоминал об этом раньше. В том году в Вызиме разразилась чума. Они назвали ее Черной смертью.
— Эта чума унесла пятнадцать тысяч жизней?
***
Большинство ведьмаков были ветеранами. Единственный, кто не был ветераном, знал много знаний о мире ведьмаков благодаря своей прошлой жизни. И у них были ведьмаки с юга, с севера и один, у которого был учитель, живший веками. Они знали историю этого континента, и все записи на стене имели отношение хоть к чему-то, что им было известно.
«Ковир и Повисс изменили свой политический ландшафт в 1220 году. Они называют это Сецессией Повисса. Потеряли контроль над восточной частью королевства. побережья. Гражданская война унесла пять тысяч жизней».
«В 1226 году войска Аэдирна разгромили армию Темерии в Хагге. Благодаря этому Аэдирн захватил долину Понтар. В той войне погибло восемь тысяч человек».
«В 1230 году Нильфгаард стал свидетелем переворота. Один из дворян сверг Фергюса вар Эмрейса и узурпировал его трон. За это погибло три тысячи человек».
«Каланте взошла на трон в 1233 году. В том же году она повела свои войска в первую важную битву своего царствования. Битву при Хохебузе, как они ее называют. В этой битве погибло более шести тысяч воинов, но не ни слова об этом сказано. Остаются только похвалы славе королевы».
«В 1239 году Нильфгаард поглотил второстепенные королевства, такие как Эббинг, Метинна, Махт и Назаир. Именно тогда опустился занавес Северной войны. Двадцать тысяч погибших».
«Эмгыр вар Эмрейс вернулся в Нильфгаард в 1257 году. Казнил узурпатора и взошел на престол. Очистил королевство от инакомыслящих. Более шести тысяч убитых».
«А теперь… 1263 год, война в Марнадале, Синтре и Содден-Хилле…»
***
Мрачная тишина воцарилась в зале, схватив ведьмаков за глотки, словно невидимая рука. Эта фреска была записью всех войн и бедствий за последнее столетие или около того. Другими словами, эти цифры показали количество погибших за эти годы. Наконец-то пришло осознание, и ведьмаки напряглись.
«Почему он записал это?» — хрипло спросил Геральт.
«Он ни за что не сделает это для потомков. Как мы уже сказали, эти записи что-то для него значат». Дыхание Лето было затруднено. Затем он сделал смелое предположение. «Возможно, сущность приложила руку к этим бедствиям».
Одна только возможность этого заставила ведьмаков содрогнуться. Что он пытается сделать?
«И это может быть также провидец. И, возможно, даже более могущественный, чем Рой». Коэн перевел взгляд на последнюю строчку на фреске. Войны, которых еще не было. «Можете ли вы предсказать число жертв с точностью до тысячи, если произойдет бедствие?»
Рой покачал головой. Он не был провидцем, но только он знал это в данный момент.
«Что происходит? Провидцы выскакивают направо и налево. Раньше они были редкостью, черт возьми», — сказал Ламберт. — Это признак последних дней?
«Подожди. Возможно, это не предсказание существа. Помнишь волшебный кувшин?» Рой махнул рукой и снова достал кепку. «Джинны, наверное, тоже могут видеть будущее».
***
Ведьмаки на мгновение замолчали. Они учли это в своем уравнении, а затем появилось еще одно более правдоподобное предположение. «Значит, сущность освободила джинна и воспользовалась его желанием увидеть будущее? Будущие войны?»
«Если это правда…» Ламберт глубоко вздохнул, его глаза наполнились трепетом и волнением. «Тогда это большое. Очень большое. Уже более ста лет существо скрывается в темноте, наблюдая за всеми войнами и бедствиями, которые произошли или будут происходить на этом континенте. И под его контролем находится гроссмейстер Грифон .»
— Догадки, — сказал Геральт.
«Кроме того, этот отчет о грядущей войне должен означать для него что-то еще. Он сделал это не просто для простого наблюдения». Рой объявил: «Подумайте об этом. Мы находимся в отдаленном районе горы Горгона, а войска Нильфгаарда собрались в Маг Турге неподалеку. А Марнадаль лежит за хребтом, а Эрленвальд — на севере. И все же во сне Коринн сделанный для Джерома, он видел Эрланда в этой крепости и больше нигде. У меня такое чувство, что он был…»
— Разведка, — сказал Джером. «Посмотрите на эти записи. Время и место понятны, но почему количество жертв? Почему не количество участников?
«Возможно, Эрланд, или, если быть точным, существо, контролирующее его, желает сыграть свою роль в этой войне». Даже Коэн был шокирован такой возможностью, хотя именно он упомянул об этом.
Но ведьмаки кивнули.
«Мы ничего не нашли в этой крепости». Коэн закричал: «Но мы знаем, куда Эрланд пойдет дальше». Дрожащим пальцем он еще раз указал на стену. Если быть точным, то на слове Марнадаль. «Где бы он ни был сейчас, он появится в Марнадале в день войны. Или, по крайней мере, в его окрестностях. Мы найдем его, мы найдем существо, которое им управляет. и Ивар с ним».
***
Дыхание ведьмаков сбилось.
«Воу, воу, воу, ребята. Успокойтесь». Ламберт сказал: «Это война. Не охота на чудовищ, и, конечно же, не спарринг. Даже големы будут легко раздавлены на войне, не говоря уже о нас. поле битвы — это желание смерти».
И вот так страсть Роя и Лето угасла. Джером, однако, рассмеялся. Решимость отразилась на его лице, когда он принял свою судьбу. Он разыщет Эрланда, даже если это будет означать его смерть.
«Вы сделали достаточно для меня, братья.» Он поклонился всем. «Как только мы вернемся в Новиград, я присоединюсь к братству. Если вам что-нибудь понадобится, просто скажите мне. Но не мешайте мне отправиться в Марнадал. Это мое единственное желание». Он посмотрел на всех. С решимостью в голосе он сказал: «И я иду один».
«Нет. Грифоны никого не оставляют». Коэн покачал головой.
«Ты сделаешь это на этот раз, и это будет конец нашей школы». Джером уставился на Коэна с мольбой в глазах. — И ты оставишь Игсену позади. Одну.
Коэн побледнел. Он боролся с собой. Это было трудное решение.
«Ты говоришь так, будто умрешь в этой миссии». Рой покачал головой. — Все не так уж и мрачно. До войны еще есть время, — сказал Рой, хотя в его голосе слышались нерешительность и сомнение. Он не давал никаких обещаний Грифону. Даже если он хотел присоединиться к войне, ему все равно нужно было одобрение братства. Это не было моноспектаклем.
— Он прав, — сказал Лето. «Теперь ты часть нас, поэтому ты связан правилами. Это требует встречи. Мы поговорим об этом после того, как вернемся в приют. Мы учтем твои пожелания, конечно. «
***
— Я… — пробормотал Джером.
— Оставь это нам, приятель. Ламберт обнял его за плечи. «Доверьтесь нам. Мы придумаем наилучшее решение, какое только сможем».
***
Они остались в крепости еще на две недели и убедились, что обыскали каждый ее дюйм. К сожалению, все забрали. Все, кроме лабораторного оборудования. Ведьмакам не удалось найти рецепт Медвежьего испытания. И Эрланд тоже не появился.
Прежде чем они вернулись, Рой наложил на Грифона еще одно заклинание Трансфигурации. На этот раз он превратился в красивого смеющегося дрозда с перьями цвета оливок. Он сам перелетел гору Горгон, патрулируя хребты и проносясь мимо голов нильфгаардских солдат. Никто не заметил маленькую птичку, которая следила за ними.
Затем Грифон полетел к югу от Амелла и поделился своим видом с Роем. Солнце медленно садилось за горизонт, и тьма начала сгущаться над заснеженными лесами. Ветер гулял по хребтам, и флаги нильфгаардцев колыхались, как плавающие рыбы.
Огромное и ужасающее существо лежало на вершине Маг Турги, покрывая все нагорье. Бесчисленные палатки составляли его тело. Двенадцать тысяч солдат, явно в строю, стали его конечностями, а группа магов стала его глазами, очень пристально смотрящими на окрестности. И море рыцарей стало его мехом, жаждущим пронзить своих врагов.
Чудовище, которым был Нильфгаард, сидело на вершине нагорья, ожидая появления своего врага.
***
***
