У племени Шэньнун был бык в качестве тотемной фигуры, и все знали об истории Шэньнуна, пробующего сотню трав. Поскольку он был искусным в сельском хозяйстве, ему было присвоено звание божественного фермера Шэньнуна. В то же время он хорошо разбирался в медицине.
ТЛ: Шэньнун — мифологический китайский правитель.
Легенды гласили, что внешний вид Шэннуна был очень странным, быком, но с человеческим телом — Ли Циншань предположил, что это, вероятно, потому, что он использовал быков в качестве тотемной фигуры и носил рогатый шлем. За исключением его головы и четырех конечностей, остальная часть его тела была прозрачной, которая чернела при употреблении ядовитых трав, что позволяло ему немедленно знать. В конце концов, из-за того, что он попробовал сотню трав, он умер от накопления слишком большого количества яда.
Ли Циншань в прошлой жизни не был великим ученым, но он все еще был знаком с этими классическими историями. Сдерживая чувство безотлагательности, он спросил лицо зверя даоти в небе: «Брат Бык — это Шэньнун?»
Лицо таоти-зверя громко рассмеялось. «Как это возможно? Шэннун — первая группа людей, созданная императрицей Нюва, нашими предками. Именно потому, что они знали сельское хозяйство и медицину, человечество процветало. После этого им было присвоено положение лидеров, положивших начало племени Шэньнун».
«Император Пламени — это имя, которое принадлежит лидеру, как лидеру племени Шэньнун, так и лидеру нас, людей!»
ТЛ: Император Пламени, также известный как Янди, является современником Желтого Императора. Подробнее о мифологическом персонаже можно прочитать здесь.
«Брат Бык — Император Пламени. Император Пламени — брат Быка.
Найдите оригинал на Hosted.
Ли Циншань глубоко вздохнул, изо всех сил пытаясь переварить эту информацию, но, по крайней мере, он был не за горами. Он все равно был предком. В этот момент он почувствовал, что вернулся к своим предкам, взволнованно держась за руки своих товарищей-товарищей. Наконец-то он нашел свою организацию!
Первоначально он думал, что принадлежит к стороне революционеров. Он никогда не ожидал, что они будут ортодоксией, согласно тому, что сказал Таоти. Однако, если это так, то кто был врагом брата-быка?»
Если племя Шэньнун представляло человечество, то должен ли противник был кланом Дракона, продолжением ситуации из Битвы за Исправление Небес? Человек в медвежьей шкуре действительно обладал аурой настоящего дракона, парящего в небе.
Или, возможно, это было позже, некий великий король демонов по имени Чию, который существовал после знаменитой битвы при Чжуолу?
«Сэр Таоти, наш враг — клан Дракона или Чию?»
Когда он услышал слово «чию», на лице зверя таоти сразу же появилась ярость, а затем вздох. — Эх, да ты и вправду ничего не знаешь! Осталось всего несколько настоящих драконов. Те, что на публике, достойны только того, чтобы их подавали к столу в качестве закуски к алкоголю. Что касается Чию, мое настоящее имя должно быть Таоти?
Ли Циншань был немного ошеломлен. «Вы сказали, что ваша фамилия Цзян. Что касается Таоти, это не похоже на что-то особенно приятное. Подобно таким именам, как Таову и Цюнци, это больше походило на титул со злым умыслом, например, король Ю, король Ли и король Лин.
ТЛ: Последние три — все примеры деспотических правителей в истории Китая.
Таоти рассердился: «Чи — это само собой разумеющееся. Это явно отсылка к невеждам. Часть «Ты» самая худшая. Когда Цанцзе создал письменный язык, каждый, кто получал одинаковую сумму, был известен как «равный» или «цзюнь», человек, получающий долю двух, был известен как «больше» или «дуэт», а человек, претендующий на долю. несколько было известно как «ты».
«Человек, претендующий на несколько долей еды?» Ли Циншань поднял бровь. Он был свидетелем зла, которое мог предложить мир, поэтому на мгновение он не понял, насколько это отвратительно.
«Вы не понимаете. В нашем племени Шэньнун все равны и все открыто для публики. Только тогда мы сможем объединиться и усердно работать над открытием гор и лесов. Прошлые лидеры даже проложили путь через трудности, дойдя до того, что пожертвовали своими жизнями, что привело к процветанию человечества. Но все это узурпировал этот проклятый, проклятый… ублюдок!
Лицо таоти в небе сразу же стало свирепым, но он не стал называть имя в конце, как будто у него были сомнения.
Ли Циншань сразу понял. Чию был даже хуже титула, чем Таотие или Цюнци.
В отличие от строгой социальной структуры человечества сейчас, когда все были разделены на иерархические группы, человечество было еще очень слабым в те древние времена, поэтому равенство для всех и все открытое для публики было самым основным и самым священным принципом.
Если вождь племени был не только глуп, но и неправильно все распределял, то они были не только недостойны быть вождем, но и в основе своей были бесчеловечны. Если он перевел слова «Чию» на язык более поздних людей, то это было равносильно некомпетентному правителю, лишенному морали, и это тоже был прямой перевод. Если вождь племени использовал «Чию» в качестве своего титула, то он действительно был бессердечным.
Но почему Таоти так разъярен? Постой, не говори мне…
Ему вдруг пришла в голову безумная идея. Легенды также изображали Чию с головой из металла, с головой в форме быка и человеческим телом, используя быков в качестве своего тотемного символа. В то же время племя Шэньнун не могло иметь двух вождей…
Тотем быка, Император Пламени, несправедливая вина, узурпация, Чию, враг с востока…
Сотрясающая землю битва при Чжуолу, вероятно, была не такой великой и праведной, как ее изображали легенды.
Прежде чем он успел это осознать, демонические тучи рассеялись, и сквозь них полился лунный свет.
Под небом, на вершине города демонов, человек и бог задавали вопросы и отвечали, как и в «Вопросах к Небесам», написанных потомком клана Гаоян. Кто знает, сколько лет размытой истории, их идентичная родословная и тотемный символ снова соединили их, слушая рог из древних времен, который вел к обреченному полю битвы.
TL: «Вопросы к небесам» — это отсылка к сборнику стихов, написанных Цюй Юанем.
«Приходите в ресторан Jinyun Food Hall. Я расскажу тебе все. Никто не может тронуть тебя там и волоском».
Лицо таоти в небе снова стало нежным, как старший, дающий обещание своему младшему на поле боя, используя свое тело как щит и свою кровь для клятвы, ради своего племени, ради своей члены клана.
Ли Циншань уже был в основном убежден, но как только он войдет в жилище Бога Демонов Таоти и встретится с ним во плоти, тогда он станет сидячей уткой, полностью по его прихоти.
«И последний вопрос. Почему другие Демоны-Боги не знают обо мне? Я видел Таову и Цюнци раньше, и у меня даже есть некоторые претензии к Цюнци».
«Хм, он мерзкое отродье клана Шаохао. Не то чтобы он из нашего клана, так что он явно не знает об этих секретах. По крайней мере, у него все еще есть здравый смысл, он не тронет тебя пальцем, иначе я бы никогда не пощадил его. Не волнуйтесь, независимо от того, что вас беспокоит, я помогу вам решить его».
Ли Циншань вздохнул с облегчением и больше не колебался. Даже если Таоти был печально известным Богом Демонов, если он даже не доверял своим соплеменникам, кому он должен был доверять?
«Извини, я убил твоего…» Ли Циншань пожал плечами. «Готовить.» Он не мог не отпустить рукоять, опуская спрятанный за спиной древний бронзовый меч.
«Это просто свинья, которую я выращивал. Он был идеальным для вас, чтобы получить некоторую практику. Видя, насколько ты силен, мне не о чем беспокоиться… Лицо таоти-зверя внезапно нахмурилось. — Это меч?
Ли Циншань, очевидно, сказал правду. «Человек в медвежьей шкуре дал мне его. Он обладал аурой настоящего дракона и называл себя Юсюн.
«Племя Юсюн… Что он тебе сказал?»
«Он сказал, что хочет подарить мне землю, и даже пригласил меня присоединиться к его племени».
— И ты согласился?
Голос в небе постепенно становился все глубже. Лицо таоти-зверя снова лишилось всякого выражения. Отступившие демонические тучи снова собрались, становясь все темнее и темнее.
«Этот…»
Ли Циншань заколебался и ничего не ответил. Он чувствовал, что что-то не так. Юсюн? Юсюн! Почему это звучало так знакомо, как будто он где-то уже это слышал? Только что услышав множество легенд о древних племенах и кланах, он пришел к нему как к своего рода вдохновению. Даже древний бронзовый меч в его руке становился все более и более знакомым.
Бум! С раскатом грома с неба полилась кровь.
Морда таоти снова начала смеяться, смеясь так сильно, что каждый контур дрожал. Его истерические эмоции постепенно просачивались наружу, наполненные горем, ненавистью и яростью.
— Значит, ты тоже предатель!
