С начала нового семестра прошла одна неделя.
Наконец настало время официально провозгласить выборы Президента школьного совета даже тем, кто и вправду не был вовлечен (особенно ученикам классов с E по H). Везде слышались «Кто будет кандидатом?», «Кто имеет влияние», и похожие разговоры. Когда одноклассники обменялись утренними приветствиями, Тацуя, который шел к своему терминалу, услышал, как уже прибывший Микихико сказал: «Доброе утро, Тацуя».
— Доброе утро. Микихико, ты как всегда рано.
— Ха-ха, ты прав. В последнее время я уделяю больше внимания Аса но Гонгё, я впрямь хочу всё делать более медленно, но… традиция.
Слово Гонгё изначально указывало на буддистские религиозные службы. Но, наверное, из-за влияния Синто-Буддистского объединения, даже люди вроде Микихико, пришедшие из давней линии синтоистов, использовали слово «Гонгё». «Аса но Гонгё» — религиозные обряды, проводимые рано утром. Фраза «уделяю больше внимания» собственно означала, что «я снова могу принимать участие», Тацуя понял эти крупицы информации из разговоров с самим Микихико и Эрикой.
Его друг не только устойчиво восстанавливал свою силу, но и увеличивал её. Он был счастлив за него, но также завидовал. Ранее, Мари шутила о том, чтобы перевести его на первый поток, но Тацуя считал, что Микихико и впрямь может стать первым человеком на переход из второго потока на первый.
— Кстати, Тацуя, я должен спросить тебя кое-что, что ты можешь посчитать странным, но…
— Странным?
Этот прямой, но нерешительный, тихий вопрос, казалось, был не к месту. Первым делом он сказал, чтобы тот продолжил. В конце концов, они были одноклассниками, но он удержался от замечаний и замедлился, чтобы идти с ним в ногу.
— Я не думаю, что это очень странно, но Тацуя, это правда, что ты кандидат на пост Президента школьного совета?
— …Что ты сказал? — Тацуя просто не мог не услышать то, что сказал Микихико. Но он ответил так потому, что потрясение было слишком велико.
— Нет, ну, я спрашиваю, потому что ходят слухи о том, что «Тацуя — кандидат на пост Президента школьного совета».
— Слухи?..
— Я их не распространял!
Тацуя не считал, что очень хорошо читает людей, но Микихико провозгласил свою невиновность очень искренне.
— Вчера после школы в комнате практики Тсузура-сэнсэй расспрашивал меня. Он спросил: «это правда, что Шиба Тацуя — кандидат на пост Президента школьного совета?»
Инструктор Тсузура — специалист в магической геометрии, и также хорошо разбирается в магической инженерии; сейчас он обучает второй год. Его главная должность — профессор университета.
В академическом мире он известен как превосходный молодой исследователь. Также было провозглашено, что скоро он получит должность Доцента университета. Однако не только его мышление, но также его речь и поведение было слишком свободным и независимым. По дисциплинарным соображениям его перевели в старшую школу при университете. Тем не менее… сам он говорил, что его это не волнует: «я могу проводить независимые исследования», — радовался беспокойный сотрудник.
Наверное, из-за того, что у него был такой темперамент, он был одним из учителей, которые прилагали особые усилия для заботы за учениками второго потока. Он даже не ограничивал себя назначенным ему годом. Несколько раз он вызывал для беседы и Тацую.
— Эту выдумку распространяет он?..
— Ох, значит это выдумка? Я думал, что это странно, так как другим днем ты сказал, что у тебя нет никакого интереса в становлении кандидатом.
Тацуя изумился, когда кивнул удрученному Микихико.
— Я не думаю, что получил бы какие-либо голоса, если бы даже был кандидатом, и, как я уже говорил, я не намерен в этом участвовать. Как эти слухи смогли распространиться среди учителей?
— Не знаю…
Микихико просто не мог знать, что происходит в учительской. Как и ожидалось, всё, что он мог сделать, это в неведении склонить голову.
Даже Тацуя спрашивал, не ожидая ответа; он просто задал вопрос, чтобы пожаловаться.
— Не только учителя.
Однако, чего он не ожидал, в неприятном направлении указал соседний слушатель.
— На клубной деятельности я слышал некоторые обрывки речи, как сэмпаи болтали об этом. Удивительно, но все казались восприимчивыми к такой мысли.
После того, как Лео, сидевший впереди него, сказал это, Эрика, которая наполовину сидела, наполовину опиралась о парту Мизуки, продолжила в том же направлении:
— Ох, сейчас, когда ты об этом упомянул, я слышала, как вчера кто-то об этом говорил. Это было о ком-то из первого года, который является членом дисциплинарного комитета и принимает участие в предстоящих выборах школьного совета. Теперь, когда я это обдумала, это ведь было о Тацуе-куне, так ведь?
«Так ведь?» Тацуя не хотел утвердительно кивать на то, что она сказала, но объединив разведывательный доклад Микихико, а также Лео и Эрики, к другим выводам было прийти невозможно.
— Я тоже…
Ох, нет, только не Мизуки. Тацуе захотелось спрятаться под парту.
— Я припоминаю, что что-то такое слышала, когда вчера была в комнате консультаций.
Однако услышав, от кого она слышала этот слух, у него родились мысли, что с «позитивным настроем решить можно всё».
Впрочем, эти мысли на самом деле были знанием того, что он собирается допросить Харуку. Хотя и остались некоторые возражения по поводу того, хорошо ли называть нечто подобное «позитивным».
◊ ◊ ◊
Та, кто будет протестовать больше всего против названия оперативного плана Тацуи «позитивным», вероятно, будет сама Харука.
— Всё ещё середина первого урока! — В манере, неподходящей консультанту, Харука нахмурилась на Тацую, который посетил комнату консультаций.
По-видимому, подлый способ, которым он получил информацию о Безголовом Драконе, оставил ей чувство, что её использовали. Если посмотреть на то, что Тацуя тогда сделал, то не было контракта, который ограничивал его в использовании купленной информации.
— Я уже сделал назначенные на первый урок задания.
Естественно, Тацуя не чувствовал дискомфорта от того, что его ненавидела Харука. Они разделяли друг с другом те же секреты, но не совсем, так как карты в руках Тацуи были сильнее.
— …Довольно неплохое достижение, не так ли?
— Вряд ли. Я едва сумел добиться красных отметок на практических экзаменах.
— …Почему-то, когда ты это говоришь, я не могу услышать никакого сарказма.
Между ними были отношения, которые можно назвать близостью, не требующей вежливых тонкостей.
— Потому что это правда. Что ж, более важно, есть кое-что, что меня беспокоит. Я хотел бы проконсультироваться об этом.
Когда Тацуя сделал этот первый шаг, Харука широко раскрыла глаза и машинально выпрямилась.
— Пожалуйста, не стесняйся, можешь проконсультироваться со мной о чем угодно.
Она слишком добросовестно относится к своим профессиональным обязанностям, но её быстрая перемена настроения заставила его чувствовать себя немного неловко из-за его способности пропускать занятия. Что ж, настало время ей выучить, что «беспокойство», с которым он пришел к консультанту, было вне её официальной сферы.
— Мое беспокойство, как можно это назвать, — выборы школьного совета в конце месяца.
— В этот раз в наборе кандидатов определенно есть беспорядок. Так вот в чем дело? Твоей младшей сестре предложили баллотироваться на пост Президента школьного совета?
— Ах да, я определенно беспокоюсь об этом. Однако сегодня я хотел бы проконсультироваться о другом «слухе».
— Слухе?
— Да, слух о том, что я стану кандидатом, начавший распространяться в учительской; вы случайно ничего об этом не знаете?
Затронув эту тему, Тацуя стал лицом к лицу к Харуке и посмотрел прямо ей в глаза, на мгновение, и впрямь лишь на мгновение, «ох, нет» взгляд показался на её лице.
— Вы говорили об этом с Шибатой-сан вчера. Я хотел бы, чтобы вы мне объяснили всё поподробнее.
Но неважно, насколько коротко было мгновение, любое изменение выражения, произошедшее под его пристальным взглядом, он не упустит. Тацуя просто не мог не заметить.
— Думаю, это невообразимо, но не могла ли Оно-сэнсэй по собственной инициативе распространять эти слухи?
Лицевые мышцы Харуки расслабились, приняв выражение смятения.
И, в конечном итоге, она приняла свою обычную любезную улыбку.
— Да, в самом деле, это «невообразимо». Я просто не могла поступить так безответственно.
На её губах не было никаких следов напряжения.
Похоже, её навыки контроля лица добились значительного прогресса.
— …Каким же образом эта выдумка стала распространяться?
— Что… значит это выдумка. Ну, этого следовало ожидать… Шиба-кун не тот человек, чтобы находиться в центре внимания; ты больше похож на того, кто за кулисами дергает за ниточки.
— Не буду отрицать.
Их глаза встретились, они обменялись злобными ухмылками.
Возможно, это было влияние их общего мастера.
Тем не менее, некая похожесть — не достаточная причина, чтобы вступать в сговор друг с другом.
— …Тогда каким же образом эта выдумка о том, что я стану кандидатом на пост Президента школьного совета, стала распространяться?
— Извини, я правда не очень много об этом знаю.
— Части, что вы знаете, будет достаточно.
— …
Тацуя выглядел очень непринужденно, ожидая ответа Харуки.
Валяние дурака ничего не принесет, подумала Харука.
Для начала не было никакой причины молчать о том, что она сама слышала.
— …Я не совсем уверена, кто что сказал, но… это ведь можно считать одной из этих словесных игр? «Похоже, Хаттори-кун не будет участвовать», «Похоже, Накадзо-сан не будет участвовать», «кажись, будет проблематично найти кандидата в Президенты», «Эй, разве Шиба-сан не может им стать?» …всё это каким то образом моментально превратилось в «похоже, Шиба-сан будет участвовать», «Шиба-кун будет участвовать», «Э, Шиба-кун?» «Да, из дисциплинарного комитета», «Ох, тот, кто участвовал в турнире новичков?» «Хмм, разве это не будет интересным?».
Выслушав Харуку, Тацуя был так исчерпан, что чувствовал, что вот-вот упадет со стула.
— …Как учителя могли поверить таким незрелым слухам?
Что ж, слухи по своей природе безответственны и незрелы. Его товарищи в первом году и старшеклассники, похоже, выудили это из сплетен, поэтому даже если Тацуя хотел отследить слух кусочек за кусочком, все куски отследить просто невозможно.
Но такие превосходные люди, как Тсузура, — по крайней мере, в интеллектуальном плане, — люди, достаточно серьезные, чтобы стать профессором, учителя не должны столь легко обманываться.
Тацуя был не совсем готов отбросить возможность того, что кто-то мог намеренно манипулировать слухами.
— Среди учеников есть более серьезные люди, чем среди учителей. Подробности относительно апрельского инцидента держатся в секрете от учеников, но поскольку учителя знают факты…
— …Инцидента Бланш?
— Верно. Многие учителя, Шиба-кун, оценивают тебя достаточно высоко, чтобы быть уверенными, кто решил ту проблему.
К сожалению, он этого не предвидел. Что этот вопрос будет так сильно выделяться… Тацуя считал, что лично он не был достаточно известен.
— Они не знают точных подробностей, так как Дзюмондзи-кун держит всё в тайне, но они знают, что ты собственной силой расправился с террористами, и из-за этого они довольно высоко тебя оценивают. Поскольку они хотят, чтобы Президент школьного совета старшей школы магии был чрезвычайно сильным, довольно много учителей считают, что было бы забавно иметь Президентом ученика первого года, если тот обладает такой подавляющей силой.
…Положение становится и впрямь плохим, подумал Тацуя.
С всё ещё звенящими в голове словами Харуки, Тацуя размышлял над тем, как справиться с этим делом.
Прежде чем выйти из комнаты консультаций, он убедился, что не расспросил о методах, которые она использовала для получения информации.
◊ ◊ ◊
Как бы то ни было, число методов, которыми можно раздавить необоснованные слухи, ограничено. К тому же ни одного из них не было в его распоряжении.
Поэтому ему нужно уничтожить основу, с которой слухи возникли; можно сказать, что результаты встречи с Харукой были достаточно эффективными.
Такие мысли могли его утешить, но тяжесть бремени от этого не уменьшилась.
В классе из двадцати пяти человек людей не так уж и много. Лишь раз взглянув, можно уловить, кто что делает. К тому же перед началом урока здесь не болтало лишь четыре человека, поэтому было двадцать человек. Ему это не нравилось, но он мог сказать, что все эти двадцать человек шептались о нем.
Фрагменты разговоров, которые он мог услышать, содержали слова, вроде «как я и думал», «Президент» и «Выборы».
Это было далеко за пределами простого неудобства.
— Тацуя. Не уделишь мне немного своего времени? — по-королевски вступила Маюми (хотя в наши дни это довольно великое описание, чтобы применять его к старшекласснице) в классную комнату первого года, остановилась прямо возле парты, где он сидел, и с тем, что можно назвать лишь очарованием, сложила обе руки вместе и произнесла эти слова.
За её спиной Сузуне смотрела на эту сцену с отвращением на лице.
Тацуя бегло глянул на цифровые часы в углу экрана. Осталось пять минут перерыва между первым и вторым уроком. Если они думают вернуться в классную комнату третьего года, для разговора останется лишь минута.
— Если мы скажем, что это официальное дело школьного совета, никто из нас не получит красные отметки. — Маюми, со своими сложенными руками, ответила на невысказанный вопрос, который прочла в глазах Тацуи. Тем не менее её руки тонко опустились — плохой знак; она может поставить руки в режим полной молитвы, подражая статуе «Девы Марии». Обе руки вместе, со слезами на глазах; если кто и сможет выполнить такой трюк, то только Маюми.
На втором уроке, как и первом, занятия будут вестись в классе через компьютерный терминал. Прошло лишь двадцать-тридцать минут без того, чтобы на Тацую не упало ещё больше хлопот.
Под пристальными взглядами своих друзей Тацуя поднялся со своего места, затем слегка поклонился Маюми.
Будто поменявшись с ней местами, он стал перед партой и протянул ей свою идентификационную карточку, чтобы можно было ввести разрешение школьного совета.
◊ ◊ ◊
Его сопроводили в комнату школьного совета.
Тацуя понял, почему они пришли и привели его сюда, когда знали, что он, скорее всего, проведет с ними здесь обед.
— Извини, что прерываем твой урок, но у нас есть лишь один день.
После того как Сузуне принесла извинения, Тацуя покачал головой, и сказал: «нет, я не возражаю».
— Спасибо, я рада, что ты это сказал.
Уфф. Преувеличенно вздохнув, Маюми подошла к главной теме:
— Скажу прямо, это касается предстоящих выборов…
Это было точно в его ожиданиях.
Тацуя уже принял решение, как ответить:
— Думаю, для Миюки ещё слишком рано.
— Миюки-сан… Как ты догадался?
На наивную Маюми, которая явно подумала «это ведь не может быть техника чтения мыслей», Тацуя неохотно улыбнулся и объяснил трюк:
— Ты не дождалась обеденного перерыва и умышленно пришла ко мне во время занятий; следовательно, ты, скорее всего, хочешь посоветоваться со мной, когда здесь нет Миюки. Также, если учесть временные ограничения, я понял, что разговор будет вестись о том, чтобы сделать Миюки кандидатом на пост Президента школьного совета.
Тацуя сказал эти слова не для того, чтобы показать свои дедуктивные навыки.
С одной Маюми он, наверное, справился бы; но если Сузуне будет её партнером по команде, он боялся, что они смогут убедить его, если он в самом начале не нарушит их стратегию.
Его упреждающий удар попал по цели, пока.
Прежде чем его оппоненты — особенно Сузуне — смогли бы перегруппироваться, Тацуя должен был захватить превосходство, чтобы сделать победу неизбежной.
— Официально ничего не запрещает стать ученику первого года Президентом школьного совета, это так. Однако для Миюки это слишком рано. Она ещё не готова выступать руководителем такой организации.
— …Когда она была в средней школе, неужели она не брала аналогичный долг Президента?
— Я остановил её.
На свой вопрос Сузуне сразу же получила отрицательный ответ.
— Но ведь когда я на неё смотрю — вижу саму собранность…
— Миюки ещё ребенок. Может, я её слишком оберегаю, но она всё ещё не может полностью контролировать себя. По крайней мере, подождите, пока она не начнет держать свою магию под контролем, — опроверг он слова Маюми.
Маюми и Сузуне хотели ещё много чего сказать — главным образом о том, что он чрезмерно о ней печется. И не было никакого «может быть», это был факт, однако они не могли упустить из виду тенденцию позволять магии выходить из-под контроля в Президенте школьного совета. Они не могли опровергнуть этот довод.
— …Но мы зашли в тупик. Завтра будет сделано публичное объявление выборов, но у нас нет ни одного кандидата.
— Я думал, что крайний срок для объявления кандидатов — одна неделя.
На подразумевающий вопрос «Разве у нас нет недели для поиска кандидата?», Маюми покачала головой с темным видом на лице:
— Сузить выбор кандидатов на пост Президента — обязанность школьного совета. В противном случае нас захлестнет поток кандидатов.
— …Разве не будет лучше, если будет много кандидатов?
— Даже если вспыхнут бои с магией? Когда все будут сражаться, чтобы увидеть, кто станет Президентом школьного совета?
Определенно, если это случится, беспорядок будет даже больше, чем во время недели приветствия новых учеников.
— …Разве это произойдет… если будут участвовать лишь ученики, которые хотят стать Президентом школьного совета?
Тем не менее, если будут участвовать лишь те, кто хотят стать Президентом, они смогут принять меры от беспорядков.
— Тацуя-кун, ты слишком наивен, — Маюми одним ударом смяла теорию Тацуи.
— Школьный совет этой школы имеет множество привилегий, они даже после окончания школы считаются элитой. На самом деле, четыре года назад, школьный совет выступал в защиту «Свободных Демократических Выборов». По нашим записям тогда количество серьезно раненных учеников превысило два десятка. Признаки «Свободных Демократических Выборов» были сняты, и Президент школьного совета настоятельно порекомендовал вице-президента на пост следующего Президента, чтобы, наконец, взять положение под контроль.
Сомнения Тацуи были побеждены удивительно насильственным рассказом Сузуне.
— …Это школа или страна третьего мира? — вздохнул Тацуя.
— Великий талант в магии может быть разрушен узами сдержанности. Ученики старшей школы не взрослые, в конце концов. — Маюми снова умоляюще положила руки вместе. — Разве ты не видишь? Может быть, Тацуя-кун, ты смотришь на неё лишь как на ребенка, но Миюки-сан справится. Говорят, человек поднимается к должности.
Дело дошло до этого, подумал Тацуя.
Хотя ещё можно зацепиться за довод, что я считаю, что первый год не должен становиться Президентом школьного совета.
Но…
— Как насчет того, чтобы пока забыть о Миюки, и подумать о том, почему Накадзо-сэмпай отказалась от своей кандидатуры? С точки зрения надлежащего порядка и фактических способностей, разве Накадзо-сэмпай не самая лучшая кандидатура на пост Президента? — высказал мнение Тацуя, и у Маюми помрачнело лицо, она погрузилась в молчание.
— …Это, конечно, так, но… — Сузуне тоже не смогла найти слов, чтобы опровергнуть его довод.
Да, это было для них всех так очевидно, что никто не мог ничего сказать. Если бы Азуса так эгоистично не отказалась бы, Тацуе не пришлось бы обсуждать этот вопрос; это было настолько ясно, что не требовалось никакого объяснения. Тем не менее, для Маюми и Сузуне следующие слова Тацуи оказались неожиданными:
— …Если вы хотите, может мне пойти и попробовать переубедить Накадзо-сэмпай?
— Э?.. Тацуя-кун, ты попытаешься для нас убедить А-тян?
— Да.
Для Маюми всё это было так неожиданно, что она некоторое время не была уверена, какое лицо принять, но когда смысл слов Тацуи медленно начал осознаваться, она машинально сильно схватила его за руку.
— Ты правда это сделаешь? Ты не можешь потерпеть неудачу! Ты совершенно точно должен это сделать! Конечно, я могу на тебя положиться, Тацуя-кун!
Было впечатление, что схваченная рука Тацуи вот-вот онемеет, с таким восторгом Маюми трясла её вверх вниз. Сузуне и Тацуя взглянули друг на друга и мельком криво улыбнулись.
◊ ◊ ◊
В обеденное время в этот день, наверное, потому что у неё был инстинкт как у чующих угрозу маленьких животных, Азуса не пришла в комнату школьного совета. Такими темпами она сможет найти причины избегать меня и после школы, подумал Тацуя, поэтому, после окончания четвертого урока, пошел прямо в классную комнату Азусы (занятия в старшей школе магии заканчивались в три часа дня; четвертый урок заканчивался в два часа дня).
С дверного проема он посмотрел на обстановку внутри классной комнаты. Азуса поспешно готовилась уйти. Наверное, она пыталась сбежать прежде, чем её поймают, но кое-что её подвело: ученица, достаточно серьезная, как она, никогда не покинет терминал до окончания урока.
В отличие от Тацуи, который не следовал правилам, — наверное, он даже не будет колебаться запятнать руки серьезным преступлением, — взяв сестру с собой, он ступил в классную комнату класса A второго года.
На него уставилось несколько «что этот парень о себе возомнил» взглядов, в основном от парней, но, как и ожидалось, не было ни одного с детским складом ума «нападать на младшеклассника, посмевшего войти в их владение». Взгляды от девушек были другими; они давали ему оценку так же, как оценивают дизайнерские товары. Давление их взглядов было сильно, но не похоже, чтобы кто-то из них собирался его побеспокоить. Тацуя бесстыдно проигнорировал обе формы взглядов и направился прямо к месту Азусы.
Азуса узнала об их приближении на полпути. Однако интервал времени, который она потратила на обдумывание «как я могу сбежать, чтобы не выглядеть странной», означал, что он смог оказаться перед её глазами.
С колеблющейся, но натянутой улыбкой, Азуса поднялась. Она отчаянно схватила свою школьную сумку, но её ноги не двигались. Тацуя был более чем на 30 см выше Азусы.
Обычно при столкновениях это не является пугающим преимуществом; сидя или стоя, это не кажется такой уж разницей, но каким-то образом он сумел принять позицию, при которой казалось, что он смотрит на неё свысока.
С ослепительной улыбкой на лице, взгляд Тацуи поймал взгляд Азусы и не позволил ему уйти.
— Накадзо-сэмпай.
В чертах лица и теле Тацуи не было ничего выдающегося, и он не обладал красивым голосом, что люди любят слушать, но, наверное, благодаря эффектам от боевых тренировок, повлиявших на его горло и легкие, его голос имел глубокую проницаемость, когда он говорил. Молодая девушка может посчитать, что его голос излучает «мрачное» или «взрослое» чувство.
— Я хотел бы с тобой поговорить.
А столь робкая молодая девушка может посчитать, что из его голоса исходит подавляющее давление.
— Ну, я, сегодня немного…
— Это не займет много времени.
Этим он отрезал все пути отступления для Азусы, которая всё ещё пыталась найти способ сбежать. Немного усилив свой тон, Тацуя добавил веса к своим словам.
Справедливо это или нет, но глазами Азусы завладела немыслимая сила. С другой стороны, если любой одноклассник Азусы посмотрит на них двоих (особенно на девушку), всё, что увидит — это два человека, которые уставились друг на друга и шепчутся между собой.
Фрагменты разговора, которые они могли услышать, были с замечаниями «удивительно сильно», «столь отважно», и «это было бы прекрасно» в паре с регулярно обрушивающимися взглядами.
Когда направленные на её брата взгляды сознательно или неосознанно заполнились аурой флирта, настроение Миюки резко упало.
Таким образом, из-за спины Тацуи — одним словом, от Миюки — исходила «аура сердитой женщины», что ещё больше увеличило невероятное давление, которое чувствовала Азуса.
— Пяти минут будет достаточно.
— …Ну, если и впрямь только пять минут.
Азуса последовала за Тацуей — итог, который можно назвать тактикой давления, нежели банальным коммерческим предложением.
Её руки не были связаны ни наручниками, ни веревкой, но каким-то образом, неважно как на это посмотреть, у неё был вылитый образ «преступника, сопровождаемого полицией».
◊ ◊ ◊
— Буду краток, — сев в углу кафе, Тацуя начал говорить, — Накадзо-сэмпай. Пожалуйста, стань кандидатом на пост Президента школьного совета.
— Как я и думала, этот вопрос… Президент попросила переубедить меня?
— Да.
Изначально это было не «убеждение Азусы» но скорее «убеждение Миюки», которая стояла за ним, но Тацуя об этом умолчал.
— …Я не могу. Такая важная работа, я никогда не смогу исполнить обязанности Президента школьного совета.
Отношение Азусы было более упрямым, чем предполагалось. И сейчас она выглядела, будто собиралась расплакаться. Если он зажмет её в угол, она и впрямь может заплакать. Нет, здесь не было никакого «может», она точно заплачет.
Но если бы он так просто сдался, ему вообще не нужно было бы пытаться её убедить.
— В следующем сезоне Хаттори-сэмпай станет Председателем группы управления клубами, поэтому он не может быть кандидатом в выборах Президента. Накадзо-сэмпай, если ты не станешь кандидатом, выборы не будут под контролем школьного совета.
— Разве так не будет лучше? Многие ученики подходят на этот пост больше, чем я.
Когда Азуса задала ему агрессивный вопрос, Тацуя глубоко вздохнул.
— …
— …
Тишина не продлилась и десяти секунд, прежде чем Азуса беспокойными движениями не начала показывать признаки дискомфорта. Она бросила беглый взгляд на Тацую, который никак не отреагировал. Затем бросила беглый взгляд на Миюки: на той была эта трудная для чтения Архаическая Улыбка, будто бы сошедшая с древних греческих статуй, она пристально смотрела на Азусу. Эта улыбка давала впечатление, что вы попали в её ловушку. Азуса отчаянно отвела взгляд…
На Тацую.
Таким образом, их взгляды идеально встретились.
Азуса застыла с испуганным лицом.
Тацуя снова вздохнул:
— Неужели так правда будет лучше?.. Даже если повторится трагедия четырехлетней давности? — Трагедия выглядит как-то излишне эмоционально, подумала Миюки, которая слушала неподалеку; Тацуя тоже так считал. Тем не менее, посмотрев на Азусу, можно было увидеть, что её изначально потрясенное лицо побледнело ещё сильнее. — Тогда серьезно пострадало более десяти человек. Накадзо-сэмпай, думаю, ты больше знакома с этими записями.
Жалобно, губы Азусы почти незаметно дрогнули от волнения.
Однако, Тацуя…
— У нас ведь должны быть живописные записи того времени? Серьезные раны, нанесенные магией… Если возможно, я бы не хотел смотреть на что-то подобное.
Этим он нанес последний удар.
Основная обязанность секретаря школьного совета — управлять записями школьного совета. Должно быть много записей инцидента такого масштаба, и чтобы надлежаще ими управлять, она должна не только брать их в руки, но и смотреть.
Как и ожидалось, не только её губы, но и всё её тело задрожало.
— История, вероятно, повторится…
— Ч… что я должна делать…
Азусе, которую загнали в угол, с нежной улыбкой ответила Миюки, которая продолжала молчать с тех пор как они прибыли в кафе:
— Накадзо-сэмпай, если ты станешь кандидатом в Президенты школьного совета, такого положения дел можно будет избежать. Всё хорошо, сэмпай, ты точно справишься.
Видение Азусы сильно заколебалось.
Брат угрожает, сестра предлагает руку помощи. Поистине великолепная совместная работа.
— Ох, это напомнило мне… — серьезность, которую он до этого поддерживал, растворилась (или, во всяком случае, так казалось). Его лицо и вправду говорило «я только что вспомнил», Тацуя достал следующий «пряник»: — Так случилось, что я стал обладателем устройства полета компании FLT, который будет в продаже со следующей недели…
После того, как она услышала эти слова, глаза Азусы с искрами засияли.
На её бледном лице появился здоровый румянец, и она наклонилась через стол:
— …Ты, возможно ли, что ты имеешь в виду магический специализированный CAD полета модели Silver? Они лишь в июле объявили об открытии магии полета. Если говорить об эффективной практике, для этого потребуется абсолютно новая модель Silver?!
Когда Тацуя кивнул, Азуса посмотрела на него, будто хотела его съесть.
Её глаза заявляли: «Я хочу это, я хочу это, я хочу это, я хочу это, я хочу это, я хочу это…»
— Ну, это стандартное изделие, но это товар «не для продажи», на нем нет даже серийного номера.
Азуса сглотнула.
Глаза затуманились, будто от лихорадки.
— Тем не менее, по производительности он ничем не отличаются от модели «для продажи». Думаю, это будет отличный подарком, чтобы отпраздновать твоё становление Президентом школьного совета.
— Правда?! — Азуса подняла голос и радостно крикнула.
Её стул упал с громким звуком, но Азуса не обратила абсолютно никакого внимания на направленные на неё взгляды. Похоже, что в её голове не было места, чтобы обращать внимание.
— Да, Накадзо-сэмпай, ты так много присматривала за Миюки. Если станешь новым Президентом школьного совета, я думаю отдать это тебе в качестве подарка…
— Я сделаю это! Я никому не проиграю! Я совершенно точно выиграю президентские выборы! — сильно заявила Азуса, глядя на невидимого противника.
Прежде всего, в связи с отсутствием кандидатов, она подчинилась убеждению «кнута» и «пряника». В таких обстоятельствах в вотуме доверия не было необходимости, и её предыдущий отказ от работы полностью ушёл из её сознания.
Перед Азусой, впавшей в маниакальное состояние, Тацуя и Миюки украдкой кивнули друг другу.
