В королевском дворце Австрии Беренгар восседал на своем троне. Перед ним стоял не кто иной, как Людеке фон Дюрнштайн, его посол во Франции и человек, которому австрийская королевская разведка поручила вмешаться в Столетнюю войну.
На данный момент Австрия стремилась публично снабжать французскую корону оружием против своих соперников. Это еще больше запятнало бы имя династии де Валуа. Связь с Беренгаром и его еретическим Королевством стала строгим табу с тех пор, как был объявлен Крестовый поход. Для католического населения Франции получение оружия от еретика никогда не было бы приемлемым, что позволило агентам Беренгара поощрять инакомыслие против короны.
Людеке вернулся из своего путешествия во Французское королевство с намерением сообщить Беренгару о своих успехах. Таким образом, он преклонил колени перед своим королем с торжественным взглядом, объявив о медленном прогрессе, которого он добивался.
«Ваше величество, король Жиль де Валуа, похоже, не решался принять ваши дары. Скорее всего, он не воспользуется таким оружием, пока не станет достаточно отчаянным, чтобы сделать это».
Услышав это, Беренгар нахмурился, а затем переключил свое внимание на Линде, которая послушно сидела у него на коленях, положив голову ему на грудь. Он начал гладить ее шелковистые светлые волосы клубничного цвета, требуя от нее ответа.
«Каковы успехи иберийцев в реконструировании захваченных аркебуз?»
Линде мгновенно посмотрела на Беренгара своими небесно-голубыми глазами, тыкая пальцами в его грудь; она начала шептать ему на ухо секреты, которые раскрыли ее агенты в католической Иберии.
«Это медленно, но верно; они тратят все свои ресурсы на его воспроизведение. Вскоре у них должен быть функциональный прототип; хотя он будет грубым и сделан из чугуна, он станет основой для будущих разработок в области огнестрельного оружия».
Беренгар кивнул головой с улыбкой на лице; после этого он задал ей еще один вопрос о прогрессе его врага в реконструировании его технологии.
«А как насчет католической церкви? Итальянцы захватили несколько кремневых ружей моей армии. Есть ли прогресс в этом отношении?»
Услышав это, Линде немедленно покачала головой, прежде чем ответить на вопрос.
«Он слишком продвинутый; пружинная сталь, необходимая для создания затвора, превосходит возможности Италии или папства для воссоздания. Пройдут десятилетия, прежде чем они добьются какого-либо прогресса в обратном проектировании ваших нарезных мушкетов».
Беренгар улыбнулся еще яростнее, когда услышал это сообщение, и в ответ погладил Линде по голове, что заставило ее закрыть глаза от радости и насладиться теплом ее мужа, когда она цеплялась за него. Выслушав это сообщение, Беренгар издал указ.
«Когда иберийцы начнут производить аркебузы в больших количествах, я хочу, чтобы вы и ваши агенты снабжали врагов французской короны аналогичными конструкциями. Представьте, что вы агенты Иберийских королевств, оказывающие помощь англичанам, Аквитании, и бургундские войска.
Когда враги Франции начнут применять огнестрельное оружие на поле боя, король Жиль будет просить меня о помощи, и когда он это сделает, он станет известным сотрудником еретика. Вызывает у французов сильное недоверие к его династии».
Людеке утвердительно поклонился в ответ на приказ Беренгара.
— Будет сделано, ваше величество!
Сказав это, Беренгар с любопытством посмотрел на человека; на его лице было какое-то сложное выражение. Как будто ему было что сказать, но он боялся, что это может обидеть его. Таким образом, Беренгар требовал от человека правды.
— Есть еще что-то, что ты хочешь мне сказать, Людеке?
Услышав это, кости Людеке практически выпрыгнули из его кожи. Однако ему удалось успокоить нервы, прежде чем ответить на вопрос Беренгара.
«Ничего важного, ваше величество, просто кронпринц Франции велел мне передать вам сообщение от его имени…»
Беренгар инстинктивно усмехнулся, услышав это; он не мог смириться с тем фактом, что Жанна д’Арк в этой временной шкале была распутной ловушкой, которая по чистой случайности оказалась принцем Франции. Таким образом, ему сразу же стало любопытно, что этот мальчик мог сказать ему.
«Я слушаю…»
Людеке мгновенно перевел взгляд на окрестности, чтобы убедиться, что принцессы Гонории нигде нет; и только после того, как он подтвердил ее отсутствие, он осмелился повторить слова, сказанные ему Обри.
«Принц Обри де Валуа просил, чтобы я сообщил вам следующее. В своих точных словах он сказал, что, если вы когда-нибудь устанете от глупой принцессы, он будет более чем счастлив развлечь вас…»
Когда Беренгар и Линде услышали эти слова, они были потрясены, особенно Беренгар. Он даже никогда не встречался с этим принцем, а мальчик уже пытался его соблазнить. Каким сумасшедшим уровнем извращенца он был?
Беренгару потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что именно французский принц пытался ему сказать; чем больше он приходил к правильному пониманию, тем больше выражение его лица начинало меняться от замешательства к отвращению, что в конечном итоге привело к состоянию, выражающему ужас, который он чувствовал глубоко внутри. Линде сразу же показалось, что выражение его лица было милым, и поэтому она начала дразнить его с мстительной улыбкой на лице.
«Ну, разве ты не популярен? Тебе не только удалось очаровать принцессу в своей постели, но даже принц выстраивается в очередь за шансом удовлетворить тебя…»
В тот момент, когда Беренгар услышал, как его жена так дразнит его, он почувствовал, что его вот-вот вырвет. Сама мысль о том, чтобы переспать с французским принцем, наполняла его непреодолимым чувством отвращения. Таким образом, ему потребовалось время, чтобы восстановить достоинство, которое должно быть у монарха. Успокоив желудок, Беренгар сурово посмотрел на своего посла, прежде чем задать ему дальнейшие вопросы.
«В том, что все?»
Увидев сложный ряд выражений на лице Беренгара, когда он услышал эту новость, Людеке решил, что было бы неразумно обсуждать интерес, который принцесса Сибилла проявила к встрече с ним, и молча кивнул головой.
Увидев, что сообщить больше нечего, Беренгар отпустил Людеке; только после того, как этот человек исчез из своего большого зала, Беренгар начал расслабляться; потратив немного времени на себя, Беренгар щелкнул Линде по носу, прежде чем отчитать ее.
«Это было не смешно! От твоих шаловливых мыслей у меня скрутило желудок!»
Линде не дулся. Вместо этого она знойно улыбнулась, когда начала целовать его в шею; при этом она прошептала ему на ухо соблазнительным голосом.
«Позвольте мне сделать это для вас!»
Однако Беренгар был ужасно занят, и у него не было времени играть с женой; поэтому он прижал ладонь к лицу жены, медленно отталкивая ее. Сделав это, он снова начал ругать ее.
«Линде, будь хорошей девочкой, у меня много работы, и твоя соблазнительность мешает этому. Я удовлетворю тебя позже вечером».
Это замечание мгновенно заставило Линде надуться, когда она встала с колен Беренгара и пошла прочь. В конце концов, она оглянулась на своего мужа и высунула язык, прежде чем вернуться к работе сама.
Что же касается Беренгара, то Он восседал на этом троне в созерцании; его планы относительно Франции рассчитаны на десятилетия, и их нельзя торопить; он только начал подготовку к расколу единого Королевства. Что касается другого его бизнеса, то дела шли медленно, но неуклонно по мере индустриализации Австрии.
Что же касается дальнейших действий молодого короля, то ему пришлось разработать дополнительные планы новых технологий, критически важных для его растущей инфраструктуры. На его примитивных фабриках уже применялась паровая энергия и передовые станки.
Однако процесс шел медленнее, чем он хотел. Таким образом, он начал делать копии своих планов паровых двигателей и передовых машин, которые в настоящее время внедряются в промышленном секторе Куфштейна.
Он намеревался отправить эти чертежи с вооруженными конвоями в города Австрии, такие как Инсбрук, Вена, Грац и Триест, которые в первую очередь отвечали за его текущее промышленное производство, где он уполномочил местную знать и богатых торговцев инвестировать в собственные фабрики. которые используют такие технологии для быстрого производства товаров, на которые его общество начало полагаться.
Австрия была на грани превращения в промышленную державу, и, несмотря на ее огромное богатство, для долгосрочной стабильности было бы не очень хорошо, если бы все основные отрасли промышленности находились под контролем правительства. Отправляя чертежи доверенным дворянам и торговцам, Беренгар создавал частные предприятия, что приводило к конкуренции между австрийскими компаниями, тем самым способствуя инновациям на его рынке.
Пришло время, когда австрийский народ начал использовать образование, которое давал им Беренгар, не для того, чтобы быть винтиками в машине. Беренгар надеялся, что, помогая развитию частных компаний, он сможет обрести какой-нибудь непризнанный талант, способный привести Австрию в будущее под его властью.
—
Если вы хотите поддержать меня, чтобы я мог заказывать рисунки персонажей, а также карты, гербы и другие важные иллюстрации, пожалуйста, посетите мою страницу по адресу
искусства будут выпущены на моем сервере бесплатно.
