Лучше пусть она думает, что она выиграла.
«Я иду!»
После того, как мадам Цюй ушла, Нань Хуа посмотрела на шкатулку с драгоценностями перед ней. Она чувствовала, как колотится ее сердце, хотя она мало что помнила об этой коробке. В ее голове промелькнуло лишь несколько обрывочных образов, слишком мало, чтобы составить законченную историю.
Когда она открыла коробку, Нань Хуа заметила, что там были украшения из нефрита. Ее рука вытянулась вперед и надавила на отсек внизу, прежде чем удалось вынуть пару ожерелий. Ожерелья были маленькими и легкими, но изысканными.
Церемония 100 дней.
Только сейчас образы в голове Нань Хуа прояснились. Ее мать не слишком заботилась о драгоценностях, потому что они были не чем иным, как денежным достоянием. Больше всего ее волновали эти два ожерелья.
Это ожерелья, использованные для нее и ее брата-близнеца на 100-дневной церемонии.
И это был незабываемый день для ее мамы.
В тот день госпожа Цюй родила Нань Хоу Сян, нарушив церемонию. Несмотря на то, что сама церемония не была долгой, у госпожи Цюй были роды прямо посреди церемонии. В то время Нань Шу Ченг надел ожерелье только на Нань Ло.
Он даже не раздумывая ушел, бросился к любимой женщине. Ее матери пришлось самой закончить церемонию, сопротивляясь желанию заплакать из-за того, что ее муж сделал с ней и ее детьми.
На ум Нань Хуа пришли образы ее плачущей матери.
Нань Хуа посмотрела на два ожерелья и спрятала их в надежном месте.
…
Мадам Цюй бросилась обратно в свой квартал и разбила все, что не было разбито ее мужем прошлой ночью. Все слуги смотрели на нее в замешательстве. Всего несколько мгновений назад она все еще счастливо прыгала туда-сюда.
Но теперь было ясно, что она так разозлилась.
«Мама.»
У Нань Хоу Сян сегодня не было занятий. Он нахмурил брови, когда увидел, что его мать занята тем, что разбивает фарфор и все, что можно разбить в комнате.
«Эта с*ка так раздражает! Почему Нань Шу Чэн позволил ей остаться здесь? — взревела мадам Цюй.
Глаза Нань Хоу Сяна замерцали, он наконец понял, почему его мать стала такой вспыльчивой. Он вздохнул и подождал, пока его мать немного успокоится, прежде чем он сказал: «Мама, отцу нужно повышение».
«Какая?»
«Разве вы не слышали, что если отец не справится со своей работой как следует, его переведут в другие города?» Нань Хоу Сян был более рациональным, чем его мать. «Если он докажет, что его бытовая проблема решена, у него может быть шанс остаться в Столице и даже получить повышение по службе.
И если он не примет Нань Хуа, люди снаружи будут говорить о том, как он жестоко обращается с дочерью. В то время у Нань Хуа не было другого выбора, кроме как остаться в других городах со своими родственниками. Как ты думаешь, что произойдет с отцом, когда это произойдет?
Распространятся еще ожесточенные слухи.
Нынешнее положение Нань Шу Чэна в последнее время было нестабильным. Если бы ему пришлось столкнуться с еще одной серией слухов, доказывающих его некомпетентность, его враги, не колеблясь, столкнули бы его. В то время вся семья будет замешана.
Как они могли остаться, когда Нань Шу Ченга перевели в другой город или даже префектуру?
Лицо мадам Цюй изменилось. «Эта с*ка действительно раздражает».
— Это ненадолго, мама. Как только Нань Хуа достигнет совершеннолетия, она выйдет замуж за Лун Цянь Сина». Нань Хоу Сян фыркнул. — И кроме того, ты не должна разбираться с ней одна, мама.
«Верно.» Мадам Цюй усмехнулась. «Иди сюда, Хоу Сян. Есть кое-что, что я хочу тебе сказать».
Нань Хоу Сян посмотрел на свою мать странным взглядом, но подчинился. Выслушав план своей матери, он не особо отреагировал. Несмотря на то, что он учился в академии, он не был знаком с тем, как ведут себя дамы.
Если бы ему пришлось сказать, он был бы не в состоянии дать своей матери какой-либо полезный совет, если бы ему пришлось думать самому.
— Можешь попробовать, мама.
Мадам Цюй просияла. «В таком случае, я сделаю это позже, во время семейного ужина».
У семьи Нан было время, когда они собирались вместе, чтобы поесть раз в неделю. Нань Шу Ченг обычно был занят, но каждую неделю он находил время, чтобы поужинать вместе со всей семьей.
Конечно, это касалось и других наложниц.
Мадам Цюй не очень нравилась идея собираться с другими наложницами, но Нань Шу Чэну это очень нравилось. В этот день он выбирал одну из них, чтобы остаться на ночь, и обычно другие наложницы изо всех сил старались соблазнить его. Мадам Цю стоило огромных усилий удержать Нань Шу Ченга в бухте.
Тем не менее, последние несколько недель он работал не слишком хорошо.
С тех пор, как из-за мятежа вопрос о дворе стал таким непосильным, Нань Шу Чэн стал так занят. Он выбирал случайным образом из наложниц, которые у него были, что приводило мадам Цюй в ярость.
Тем не менее, Нань Шу Ченг просто дала ей какой-то глубоко выгравированный повод.
Время от времени это еще больше злило ее.
Теперь, когда к ней присоединилась Нань Хуа, ее настроение ухудшилось.
«Мама, не действуй так поспешно. Ты должен держать себя в руках». Нань Хоу Сян немного беспокоился о состоянии своей матери. Его мать не хотела, чтобы его отец оставался с другими женщинами, но характер Нань Шу Ченга немного мешал этому.
— Я знаю, — проворчала мадам Цюй, прежде чем вернуться в свою комнату, пытаясь одеться лучше на ночь.
Нань Хоу Сян посмотрел в сторону комнаты своей матери, думая о ее возрасте. Если бы он был его отцом, он также не выбрал бы свою мать, учитывая, что его отец только что выбрал несколько молодых и справедливых наложниц.
