Солнышко стояло обнаженное на каменистой поверхности темного острова. Он поморщился и посмотрел на свое тело, которое представляло собой карту ожогов — некоторые более сильные, чем другие, — а затем призвал Плащаницу Кукловода.
Не желая, чтобы мягкая ткань коснулась его худших ран, он оставил ее такой, какой она была на последних этапах его путешествия по Поднебесной, с исчезнувшими кожаными элементами и расстегнутой верхней одеждой, завязанной вокруг талии.
На этот раз его тело было окутано тенями и казалось черным, будто вырезанным из того же обсидиана, из которого состоял темный остров. Кольца Змеи Души, казалось, мерцали, когда через них текла сущность.
Мгновение спустя Сэйнт вышла из-за него и двинулась вперед, призывая Полуночный Осколок на ходу. Зная, насколько сильно пострадала его душа, Санни решила на некоторое время оставить Нарушенную Клятву под замком, чтобы Тень больше не была окружена разрушительной аурой.
Он также был не в состоянии бороться с собой, по крайней мере, не очень эффективно, и именно поэтому суровый тачи в настоящее время находился в руках молчаливого демона. Если дело дойдет до драки, Санни либо воспользуется Осколком лунного света, либо прикажет Змее души принять форму одачи.
Тяжело вздохнув, он призвал Бесконечный Источник и жадно выпил из него холодную воду, затем наклонился вперед и вылил немного себе на голову. После этого он, наконец, снова почувствовал себя человеком.
…В общем, все было не так уж и плохо. Он был жив и цел, не страдая ни от жажды, ни от голода.
Здесь, на темном острове, воздух был приятно теплым. Яркие звезды горели в пустой пустоте высоко над головой, создавая прекрасный вид. Прямо перед ними изящный силуэт Обсидиановой Башни возвышался над землей, словно черная трещина в реальности.
Он оказался намного больше, чем думала Солнышко, но далеко не таким, как Багровый Шпиль. Эта проклятая штуковина казалась слишком гигантской, чтобы вообще существовать, в то время как древняя пагода более или менее подходила для того, чтобы быть построенной для людей. Ну… может быть, для очень высоких людей. Или… крошечные гиганты?
Пока Солнышко изучала Обсидиановую Башню, Сэйнт наклонила голову и тоже уставилась на черную пагоду, ее рубиновые глаза отражали какие-то странные эмоции. Было ли это… признанием?
Почему его Тень узнала башню, спрятанную в глубинах бездны под Цепными островами?
‘Странный…’
Солнышко нахмурилась и отмахнулась от Бесконечной Весны. Несколько мгновений он оставался неподвижным, а затем медленно направился к высокой пагоде. Святой последовал за ним.
Пока они шли по острову, Солнышко успела рассмотреть различные руины, оставшиеся на его поверхности.
Трудно было определить, чем они когда-то были, но у Солнышка возникло ощущение, что он смотрит не на остатки зданий. Скорее… структуры? Устройства? Их цель теперь было невозможно определить, но что бы это ни было, он сомневался, что кто-то когда-либо мог жить внутри.
Самое близкое, что он смог выразить словами, это то, что эти руины напомнили ему большую часть недр подземной фабрики, на которой работала его мама, когда он был маленьким. Несмотря на то, что фабрика была намного больше и построена из сплава, а не из вырезанных блоков обсидиана, не говоря уже о том, что она была гораздо более продвинутой, ощущение было таким же.
«…Какова была цель этого острова? Кто здесь жил? Кто построил эту странную башню?
Чем ближе Солнышко подходил к Обсидиановой башне, тем больше его впечатляла ее изящная красота. Несмотря на то, что пагода была спрятана в глубинах Поднебесной, где очень немногие существа когда-либо могли ее увидеть, неизвестный строитель потратил время на то, чтобы она идеально воспроизвела великолепие своего аналога из слоновой кости.
Это было бы захватывающе, если бы не было так… угрожающе.
Окруженная ничем, кроме пустоты и тишины, Обсидиановая башня казалась зловещей уже в силу своего существования.
— Я не… совсем не боюсь.
Однако он думал об одном, в частности…
Какая из башен была на самом деле копией, а какая — оригиналом?
Красивую белую пагоду, раскинувшуюся высоко над Цепными островами, или грозную черную пагоду, спрятавшуюся во мраке внизу?
Может быть, он собирался узнать…
Вскоре Солнышко и Сэйнт подошли к высоким воротам Обсидиановой Башни. Ничто не нападало на них, и изнутри не доносилось пугающего звука, возвещающего, что что-то, обитающее за черными вратами, пробуждается от голода. Пагода была безмолвна, как и весь темный остров.
Странно, однако, было то, что Солнышко не чувствовала никаких теней по ту сторону массивной двери. Не потому, что их не было, а потому, что стены башни, казалось, защищали внутреннюю часть от его Чувства Тени.
Холодная дрожь пробежала по его позвоночнику.
«Я никогда раньше не сталкивался с чем-то подобным. Есть я?’
Он помедлил, затем подошел к черной двери, вызвал Осколок лунного света и поскреб его поверхность. Слой черной пыли упал вниз, обнажив гораздо более твердую и еще более черную поверхность под ним.
Солнышко подняла бровь.
‘…Сажа?’
Вся пагода была покрыта толстым слоем сажи. Он постоял немного неподвижно, пытаясь понять, какой смысл в этом факте, потом просто пожал плечами и стал изучать древние ворота.
Проблема, с которой он столкнулся… заключалась в том, что у ворот не было ручки для открывания. В нем не было ни замочной скважины, ни звонка, ни молотка, чтобы объявить о его прибытии.
— Как, черт возьми, я должен его открыть?
Без Теневого Чувства он не мог использовать Шаг Тени, чтобы просто появиться внутри. Итак, на данный момент Санни застряла.
«Было бы очень, очень забавно проделать весь этот путь только для того, чтобы узнать, что я не могу открыть чертову дверь. Верно?’
Немного смутившись, он посмотрел на Святого и спросил:
«Любые идеи?»
На самом деле он не ждал ответа от молчаливого демона, но, к его удивлению, Тень несколько мгновений смотрела на него, а затем опустила меч.
Затем она подняла одну руку и указала на свой глаз.
Солнышко наблюдала за всем этим в полном недоумении, потом пару раз моргнула.
‘Глаз? Что она имеет в виду?
Тогда ему в голову пришла идея.
Повернувшись к двери, он положил на нее руку, а затем перевел взгляд точно так же, как он это делал, когда заглядывал под поверхность Воспоминаний, чтобы посмотреть на их заклинание.
И там, под обсидиановой поверхностью ворот башни, он увидел это.
Плетение.
Однако это было не то переплетение эфирных нитей, которое он привык видеть. Вместо этого это была гораздо более грубая и примитивная версия, созданная из очень физических алмазных нитей, которые тянулись под поверхностью камня, создавая красивый, но простой узор.
Солнышко только однажды видела такое плетение.
Внутри самой Сэйнт.
Еще когда она была всего лишь Эхо, он заметил это, скрытое за сияющим узором заклинательной ткани. Он думал, что именно это делает каменных воинов живыми.
Что он был создан последним сыном Неизвестного в пещеристых залах его темных владений…
И что оно могло быть предшественником самого Заклинания или, может быть, его имитацией.
Значит, эту башню тоже построил Повелитель Преисподней?
…Солнышко на мгновение заколебался, затем провел рукой по особенно яркому ромбовидному узору и направил в него небольшое количество теневой эссенции.
На мгновение ничего не произошло.
И тогда ворота Обсидиановой Башни открылись.
