Слова были сказаны, эхом отозвавшись в прекрасной тьме сияющей ночи. Без ветра паруса кеча упали. Лодка медленно остановилась, дрейфуя по течению. Кэсси несколько мгновений молчала, такая же неподвижная, как Эхо Оскверненной Сивиллы, сидящее рядом с ней. Затем она спросила с оттенком веселья в голосе:
— Тогда мне стоит называть тебя Безумным принцем?
Когда выражение лица Санни изменилось, она слегка усмехнулась. «Боги… ну ладно. Я знаю, что ты задал этот вопрос только для того, чтобы проверить мою реакцию, но какой в этом смысл? Я не Мучение».
Санни нахмурился, разочарованный тем фактом, что ему не удалось добиться большего от Кэсси. Он молча обдумывал свой следующий вопрос, когда она повернулась к своему Эхо и сказала, приводя его мысли в смятение:
«Она.»
Он замер, ошеломленный этими словами. Затем Санни медленно перевел взгляд на молчаливое Эхо. Красное одеяние, пустой взгляд, вуаль, скрывающая лицо…
‘Как?’
Когда они встретились в «Падшей благодати», Кэсси сказала, что она обрела это Эхо после убийства Сивиллы, которая стала жертвой Осквернения в день ее входа в Кошмар. Да, они выглядели одинаково… но и Санни, и Нефис просто предположили, что это произошло потому, что и убитая женщина, и Сумрак были сивиллами, правившими одним и тем же городом. Эхо было слишком жутким и отвратительным, из-за чего Санни не хотела узнавать, что скрывается за красной завесой. Поэтому он никогда не пытался взглянуть на лицо существа. Максимум, что он сделал, это взглянул на его переплетение, но даже тогда большая часть его внимания была сосредоточена на искусственном Эхо, созданном чародеями Клана Доблести, — давно разрушенном манекене клинка. Однако сейчас…
Кэсси подняла руку и потянула завесу Эха, снимая ее. Под ним раскрылось изысканно красивое лицо… идентичное ее собственному, но лишенное жизни. Эхо Сивиллы… Мучений… было пустым и бесстрастным, как и все Эхо. Однако на лице Кэсси было тонкое выражение. Странная смесь отвращения, печали и даже намека на нежность. В конце концов, не каждый день удавалось увидеть бездушную копию своего мертвого «я». Шестеренки крутились в голове Санни с невероятной скоростью, пытаясь переварить ошеломляющее открытие истинной природы жуткого Эхо. «Мучение… мертво».
Она все это время была мертва. Конечно, он подозревал, что что-то в этом роде. Это подозрение возникло недавно и пришло ему в голову только после того, как они приземлились возле Верджа. Санни не могла смириться с тем, что грозный оракул Осквернения не знал об их приближении. Было бы хорошо, если бы там были только он и Мордрет в Маске Ткача — они оба могли бы скрыться от гадания. Но у остальных членов когорты не было защиты от тех, кто был настроен на судьбу, что делало любые попытки спрятаться бесполезными. Тем не менее, «Разрушитель Цепи» не попал в засаду, когда покинул черную пустоту. Силы Осквернения также не обрушились на них, когда они достигли огромного ледяного острова. Как будто Тормент каким-то образом не позволил им действовать против них… или вообще не находился в Вердже. Что было странно, учитывая, что она успешно избавилась от Повелителя Ужаса и должна была стать новым тираном Оскверненного Города.
Он обдумывал мысль, что Безумный Принц тоже замышлял против Последней Чумы.
Но правда оказалась гораздо более ошеломляющей. Кэсси никогда не получала Эхо за убийство Оскверненной Сивиллы. Никакого Эха Сивиллы не было…
Он вздрогнул. Зачем тогда хранить это в секрете? Вместо этого она получила это Эхо за то, что сама убила Муку. Кэсси убила свою Оскверненную копию задолго до того, как Санни и Нефис прибыли в Падшую Грейс. Он вздрогнул. Зачем тогда хранить это в секрете? Кэсси некоторое время изучала лицо Эхо, затем вздохнула и отвернулась. После небольшой паузы она сказала слегка сдавленным тоном:
«Я… советую тебе не смотреть ей в глаза слишком долго. Это довольно неприятно».
Грех Утешения поспешно отвел взгляд.
Санни медленно собрался с мыслями, все еще не оправившись от шока. Он изо всех сил пытался усвоить новую информацию… она была слишком ошеломляющей, меняющей все, что он знал о Кошмаре. В конце концов он спросил ровным голосом:
«…Когда?»
Кэсси пожала плечами.
«Это было… где-то через шесть месяцев после того, как я стал Сумраком, я думаю? Конечно, это была не первая наша встреча, просто последняя».
Санни вспомнила комнату, спрятанную под Храмом Заката, с дырой в полу, ведущей в глубины Великой Реки. Было ли это тем, как Тормент проник в Падшую Грейс и вступил в контакт с Кэсси? Там ли они сражались и где умер Оскверненный оракул?
Но как это могло быть возможно? Как могла Кэсси в одиночку победить ужасающую Чуму, несмотря на то, что Торменту пришлось потратить столько времени на накопление силы и информации, чтобы подготовиться к их возможному столкновению?
Глядя на два одинаковых, красивых лица — одно знакомое и полное жизни, другое чужое и пустое, — ему вдруг стало очень не по себе. — Ты можешь… надеть эту вуаль обратно?
Он ненавидел человеческие Эхо, и еще больше он ненавидел видеть Эхо одного из своих ближайших друзей. Смотреть на бездушную копию Мучения было все равно, что смотреть на труп Кэсси, и это вызывало у него отвращение.
Слепая девушка на мгновение поколебалась, затем снова надела вуаль, скрывая за ней лицо Эхо. Однако пустые глаза Тормента оставались видимыми и смотрели на Санни без каких-либо эмоций. Кэсси вздохнула. «По крайней мере… она теперь спокойна. Это милость».
Санни перевел взгляд, несколько мгновений изучал ее, а затем задал следующий вопрос:
«Как?»
Слепая девушка улыбнулась. — А как иначе? Конечно, это устроил Безумный принц.
Она на секунду замолчала, а затем добавила задумчивым голосом:
«…Безумным Принцем и самой Мукой, если быть точным. Видите ли, они вдвоем стояли за всем этим».
Максимально мразотное отношение от пророка к остальной пати
Убивать всю пати как предложил другой чел бред конечно
Но пророк, она творит хрень и эта хрень ничерта не стоит жизни