Поскольку днём у меня больше не было занятий, я попросила Рихарду отпустить меня в библиотеку, но, как и следовало ожидать, она мне отказала. Поэтому я решила приложить все силы к созданию рукописи, которая пойдёт в печать следующей. Учитывая, что истории были записаны так, как говорят дети, я провела остаток дня, переписывая их литературным языком. Благодаря этим рассказам у нас будет, что печатать весной.
На следующий день после обеда у меня было практическое занятие по музыке. Учитель дала мне задание выучить песню, исполнив которую, я бы тем самым сдала экзамен. Песня оказалась одной из тех, которые мне поручил разучить Фердинанд, а потому, потренировавшись всего несколько раз, глядя в ноты, я затем сыграла её учителю и получила проходную оценку.
— Госпожа Розмайн, похоже, вы разучили не только собственные песни, но и многие другие, — сказала учитель.
— Я просто тренировалась в соответствии с указаниями наставника и моего личного музыканта.
— Надеюсь, что вы приведёте этого музыканта с собой? Я с нетерпением жду нашего чаепития.
— Для меня и моего музыканта большая честь быть приглашёнными учителями на чаепитие. Мы так взволнованы, что не можем заснуть.
— А-ха-ха, не преувеличивайте.
После такого обмена словами с учителем мои практические занятия по музыке подошли к концу. Должна сказать, что Розина, упорно работавшая над написанием текстов новых песен, аранжировками и репетициями, действительно немного недосыпала. То, что она с нетерпением ждала чаепития, вовсе не было преувеличением. С тех пор, как я сказала ей о нём, она была очень взволнована, и с её губ не сходила улыбка.
— Розмайн, а ты быстро справилась с заданием, — заметил Вильфрид.
Он мучился над песней, которую ему не доводилось играть раньше. Смотря в ноты, он прилагал все силы, чтобы разучить её. Я же просто села на своё место и слегка пожала плечами.
— Похоже, что ты с лёгкостью можешь сыграть всё, что угодно, — продолжил Вильфрид. — Должно быть, у тебя талант к фешпи́лю.
— Это не так. Просто господин Фердинанд с каждым разом давал мне всё более сложные песни для изучения. Я даже тренировалась играть именно эту песню сразу после дебюта.
— Сразу после дебюта? — удивлённо переспросил он.
Песня, которую во время дебюта исполнял Вильфрид, была одной из самых сложных, которую могли исполнить семилетние дети. Когда он осознал, что уже в то время между нами пролегала настолько глубокая пропасть, то криво улыбнулся.
— Вильфрид, если ты хочешь научиться мастерски играть на фешпи́ле, то почему бы тебе не брать уроки у господина Фердинанда вместе со мной? Каждый сезон он даёт мне пять или шесть песен. Однако, поскольку я никогда не знаю, когда он может попросить меня их сыграть, мне приходится отчаянно тренироваться с Розиной, чтобы успеть их разучить.
Когда сезон подходил к концу, я каждый день практиковалась с волнением, что вот-вот мне скажут прийти вместе с фешпи́лем. А когда я не оправдывала его ожидания, то Фердинанд устраивал мне казавшуюся бесконечной лекцию, указывая на каждую допущенную ошибку. Если же я справлялась, то он просто давал мне ещё более сложные, чем раньше, песни.
Услышав моё объяснение, Вильфрид прикрыл глаза и медленно покачал головой.
— Ты единственная, кто столь легко может оправдать ожидания дяди. Я бы не хотел, чтобы дядя обучал меня чему-либо ещё помимо обращения с магической силой и магическими инструментами. Этих уроков от него мне более чем достаточно.
— Я бы не сказала, что мне легко оправдывать его ожидания…
***
На следующий день я занималась составлением учебного пособия для второкурсников. Для этого я систематизировала информацию, которую для меня собрали студенты в прошлом году, другие учебные пособия, которые принесли те, кто уже мог посещать библиотеку, и записи Экхарта и Фердинанда. Мне требовалось просто правильно всё это скомпоновать, а потому работа не потребовала много времени.
— Если посмотреть на чужие учебные пособия, то похоже, что содержание многих лекций значительно изменилось с тех пор, когда здесь учились господин Фердинанд и старший брат Экхарт, — пробормотала я.
Раньше я этого не замечала, поскольку в составе «корпуса по повышению оценок Ангелики» видела лишь записи, касающиеся курса рыцарей, но сравнивая материалы, касающиеся первокурсников и второкурсников, за последние несколько лет с более старыми, я отчётливо видела, что содержание некоторых лекций существенно изменилось.
Филина слегка пожала плечами и ответила:
— Я слышала, что после переворота большинство учителей сменилось. Поэтому неудивительно, что изменилось и содержание лекций.
Она рассказала, что у большинства учителей имелись помощники. Когда учитель уходил в отставку или умирал, его помощник становился следующим учителем и преподавал всё то же самое. Вот только за переворотом последовала крупномасштабная чистка, а поскольку и учителя, и их помощники в основном принадлежали одной фракции, то их снимали с должностей тоже вместе. Дошло до того, что часть лекций некому было читать.
— Почему новые учителя не могли просто сходить в библиотеку и посмотреть учебные материалы за прошлые годы, чтобы узнать, как и какие темы читали предыдущие учителя… — с сомнением пробормотала я.
— Должно быть, гордость исследователей не позволила учителям поступить так. Разве не естественно, что они хотели, чтобы их лекции отличались от тех, которые читали уволенные учителя, — произнёс Вильфрид, который так же, как и я, сравнивал учебные материалы.
Конечно я понимала, что гордость исследователей — это важно, но предпочла бы, чтобы они не доставляли неудобств ученикам по такой причине и уделяли больше внимания обучению.
— Разве не получается, что старые учебные пособия стали практически бесполезны? — пожаловалась я.
Для такого студента, как я, который желал сдать экзамены с первого раза, тот факт, что старые учебные пособия не соответствовали лекциям, был довольно раздражающим. Я поджала губы, думая, что из-за этого я могла попасть в библиотеку гораздо позже. Видя такую мою реакцию, Филина хихикнула.
— Госпожа Розмайн, разве вас не утешит мысль, что ваши учебные пособия, охватывающие материал новых лекций, скоро пополнят библиотеку?
— Филина, ты — умница. В таком случае, я даже чувствую некоторую благодарность за переворот.
— Всё зависит от того, как на это посмотреть, — кивнув, ответил Вильфрид.
— Мы почти закончили с учебными пособиями. Филина, что ты планируешь делать после? — поинтересовалась я.
— Вскоре состоится чаепитие для всех низших дворян, которые хотят стать служащими-учениками.
По словам Филины, после того, как она закончит с учебными пособиями, то начнёт общаться с низшими дворянами из других герцогств. Ей хотелось посвятить больше времени общественной жизни, чтобы иметь возможность получать больше полезной информации.
— Я всё ещё переживаю по поводу предстоящего чаепития со старшекурсниками, а потому мы с остальными думали о том, чтобы попрактиковаться друг с другом, — продолжила Филина. — Поэтому, эм-м… есть ли что-то, с чем следует быть осторожным во время чаепития?
— Полагаю, мне и самой следует подумать об этом… — неуверенно ответила я.
— Да, мне тоже предстоит чаепитие. С двоюродными братом и сестрой. Полагаю, нам нужно обсудить, в том числе и со старшекурсниками, сколько информации мы можем раскрывать на подобных встречах, — предложил Вильфрид.
Когда мы обдумали это, Хартмут, решивший пропустить занятия и заглянувший в общий зал, чтобы убить время, дал нам несколько советов.
— Филина, тебя непременно спросят о повышении успеваемости Эренфеста.
Хартмут объяснил, что пусть он и старшекурсник, но его уже не раз об этом расспрашивали.
Благодаря деятельности «комитета по улучшению успеваемости Эренфеста» многие ученики сдали экзамены по теории довольно быстро. Особенно отличились первокурсники, которые сдали их с первой попытки. В результате Эренфест оказался в центре внимания.
— В то время как господин Вильфрид выделился отличными оценками, вы, госпожа Розмайн, смогли привлечь внимание к себе сразу по множеству причин, — продолжил Хартмут.
— Ну да, я последней закончила занятие по контролю магической силы из-за того, что обратила в пыль множество магических камней, напала на похожем на грюна ездовом звере на учителя и в довершении всего лишилась сознания в Сокровенном зале. Поистине, я произвела отличное впечатление, — мрачно сказала я, сумевшая выделиться худшими способами. — Между прочим, Хартмут, а как ты отвечаешь, когда тебя спрашивают об успеваемости Эренфеста?
— Я говорю, что наши оценки повысились благодаря святой Эренфеста, и что в следующем году все будут удивлены ещё больше.
— Хартмут?! — поражённо воскликнула я.
— Но разве это не правда? «Комитет по улучшению успеваемости Эренфеста» был вашей идеей, госпожа Розмайн, а отличные успехи первокурсников — результат вашей тяги к библиотеке. К тому же те, кто изучат ваш метод сжатия магической силы и увеличат магическую силу, в следующем году продемонстрируют отличные результаты на практических занятиях, так что я ни в коей мере не солгал. Госпожа Розмайн, похоже, вы не подозреваете, что привлекаете к себе внимание не только в неблагоприятном свете. Многим известны и ваши достижения. Вы сочинили множество новых песен, сдали экзамены по теории с почти идеальными результатами и с первой попытки прошли придворный этикет.
Затем Хартмут ярко улыбнулся и повернулся к Филине.
— Нет необходимости сообщать подробности студентам других герцогств. Ты можешь просто отвечать двусмысленно, но ни при каких обстоятельствах не должна лгать. Тебе следует сначала завоевать доверие, прежде чем ты сможешь обмануть своих врагов.
Посмотрев на Хартмута с уважением, Филина улыбнулась и ответила:
— Поняла.
— Хартмут, чему ты её учишь? — возмутилась я. — Так и знала, что за этими преувеличенными слухами о святой стоял ты!
— Госпожа Розмайн, возможно, вы не знаете. Я в этом далеко не единственный. Все студенты Эренфеста едины в том, чтобы распространить вашу славу святой.
— Это ещё хуже! По крайней мере, пожалуйста, пустите силы на то, чтобы сильнее поднять репутацию Вильфрида, поскольку он, скорее всего, станет следующим герцогом. Я лишь обычная студентка, собирающаяся проводить всё своё время в библиотеке.
К моему большому неудовольствию, Хартмут и все остальные студенты, присутствовавшие в общем зале, сказали, что для этого уже слишком поздно.
— К тому же господину Вильфриду не следует привыкать к тому, что ему достаётся слава от ваших деяний, госпожа Розмайн, — заметил Хартмут.
— Верно. Я хочу добиться уважения других своими силами, — поддержал его Вильфрид.
Мне не оставалось ничего другого, как просто смириться. Я даже не подозревала, что это моё решение лишь подтолкнёт развитие легенды о святой Эренфеста.
***
Во второй половине дня у нас было практическое занятие по созданию ездового зверя. Предыдущее оказалось прервано из-за того, что учитель Фрауле́рм, также являвшаяся смотрителем общежития Аренсбаха, при виде моей пандочки упала в обморок. Судя по всему, произошедшее её изрядно разозлило, из-за чего она стала распространять слухи, что я напала на неё, используя ездового зверя, похожего на грюна.
Меня не особо беспокоило, что она злилась, вот только возникла бы проблема, если из-за этого я бы не смогла сдать экзамен по предмету.
Я полагала, что эту проблему можно было разрешить благодаря той закулисной сделке с Хиршурой, однако немного волновалась, не забудет ли та прийти на практическое занятие. Поглощённая исследованиями, она вполне могла и забыть о данном мне обещании. Казалось, что в роли безумного учёного Хиршура превосходила даже Фердинанда.
К счастью, мои опасения оказались напрасными, и Хиршура пришла на занятие по созданию ездового зверя вместе с ещё несколькими учителями, которых я не знала.
— Ох, уважаемые учителя, что привело вас всех сюда сегодня? — спросила потрясённая Фрауле́рм.
— Фрауле́рм, из-за того, что вы в прошлый раз потеряли сознание, мне пришлось прервать смешивание. Мне не хотелось, чтобы меня вызвали снова, а потому я решила присутствовать на занятии с самого начала, — с усмешкой сказала Хиршура, её фиолетовые глаза блеснули. — Между прочим, я не буду злиться из-за того неудачного смешивания и пропавших впустую материалов, если получу компенсацию.
— Р-разве вы не должны требовать её с той опасной студентки, которая напала на меня на ездовом звере?
— Мне любопытно, действительно ли она напала на вас? По тому, что я видела в прошлый раз, не похоже, что произошло нападение. Мне кажется, вы просто подняли шум без причины, разве нет? — возразила Хиршура.
— Ч-что это значит?! — вспылила Фрауле́рм.
В следующий момент между ними встал пожилой мужчина, с проницательным взглядом и умиротворяющей улыбкой.
— Я не знаю, насколько преувеличены те слухи, что студент напал на учителя, используя ездового зверя формой похожего на грюна. Было бы лучше, чтобы и другие учителя присутствовали на занятии. Это позволит понять, являлись ли ваши слова правдой, — сказал он, оправдав приход учителей соображениями безопасности и намерением проверить слухи.
Из-за того, что сама Фрауле́рм и распускала слухи о том, что я опасна, у неё не осталось иного выбора, кроме как согласиться на присутствие других учителей.
— Очень хорошо. Скоро вы сами увидите, насколько опасен её ездовой зверь, — подавленным тоном ответила она, а затем гордо прошла в центр группы учеников и велела достать магические камни для создания ездового зверя.
На всякий случай я подошла поближе к Хиршуре и уже затем достала магический камень. Другие учителя, не теряя времени, приблизились и встали вокруг меня. Я подумала, что они слишком уж не доверяют мне. Заметив мою реакцию, Хиршура усмехнулась и пояснила:
— Госпожа Розмайн, все здесь заинтересованы в вашем ездовом звере. Они те немногие, кто увлечены исследованиями и любят всё новое, а потому они не просто так здесь находятся.
Другими словами, все эти люди были не настороже, а просто проявляли любопытство, и им хотелось увидеть нечто новое. Я решила, что мне следует послушно показать им пандочку или, лучше сказать, устроить шоу, чтобы продемонстрировать, что она не опасна. Если это требовалось для сдачи экзамена, то я была готова удовлетворить их любопытство.
По словам Хиршуры, те учителя, которые видели мой пандомобиль после того, как я потеряла сознание в Сокровенном зале, описывали его остальным, как весьма необычного ездового зверя. Они говорили, что его неуклюжие движения совершенно не походили на движения грюна. В результате некоторые учителя оказались заинтригованы.
— Я также хотела бы взглянуть поближе на придуманного вами ездового зверя закрытого типа, — улыбаясь, сказала Хиршура, приготовив собственный магический камень.
Судя по всему, она собиралась попробовать сделать себе нового ездового зверя по образу моего.
— Те из вас, кто может создать ездового зверя, пожалуйста, сделайте это, — проинструктировала студентов Фрауле́рм.
Собравшиеся учителя поторапливали меня, а потому я создала небольшой пандомобиль, в котором могла бы поместиться лишь я одна.
— Хо-о, так вот он какой… Конечно, морда не такая вытянутая, но это определённо грюн, — сказал пожилой учитель.
— Внутри есть стул, но как вообще попасть внутрь? — спросил другой.
Отступив назад, я наблюдала, как все эти исследователи трогают мой пандомобиль.
— Госпожа Розмайн, вы упоминали, что можете изменить размер вашего ездового зверя, не так ли? — обратилась Хиршура.
Я увеличила пандочку до небольшого пандобуса. Не успела я открыть дверь, как довольная Хиршура забралась внутрь и принялась всё там ощупывать. В прошлый раз она уже это проделывала, а потому сейчас действовала весьма уверенно.
— О-хо-хо, значит, вот так вы на нём ездите, — прокомментировал пожилой учитель, входя внутрь.
Бесспорно, все эти учителя были исследователями, которым нравилось всё новое. Они тут же один за другим забрались в пандобус и принялись всё там разглядывать.
— Госпожа Розмайн, что это? Оно двигается? Как именно?
— О, а здесь удобно сидеть…
Стоявшие неподалёку студенты изумлённо наблюдали за тем, как учителя, пришедшие, чтобы определить, представляет ли мой похожий на грюна ездовой зверь какую-либо опасность, все вместе забрались в пандобус и с нескрываемым интересом изучали его.
— Смотрите, учитель Хиршура сидит в нём прямо в юбке! — воскликнула одна из девочек.
— Кстати, я слышала, что в нём можно ездить, не переодеваясь в одежду для верховой езды, — добавила другая.
— Если бы этот ездовой зверь выглядел, как шмил, то, наверное, смотрелся бы симпатично, — поделилась мнением третья.
Студентки, выглядя заинтересованными, начали постепенно приближаться к пандочке. Пусть все взрослые и говорили, что моя пандочка похожа на грюна, но первокурсники, не знакомые с таким магическим зверем, не выглядели испуганными, а потому, движимые интересом, подходили поближе.
— Это опасно! Вы не должны приближаться к чему-то настолько безумному! — отчаянно закричала Фрауле́рм.
Забравшиеся внутрь учителя преспокойно рассматривали салон пандобуса, а потому студенты, наблюдавшие за этой картиной, быстро поняли, что моя пандочка безопасна.
— А теперь я попробую сделать себе нового ездового зверя, взяв за основу ездового зверя госпожи Розмайн, — объявила Хиршура. — Я всегда хотела иметь ездового зверя, на котором было бы удобно перевозить инструменты и материалы.
— Учитель Хиршура, неужели так просто сделать нового ездового зверя? — поинтересовалась я. — По словам моих рыцарей сопровождения, справиться с двумя сразу невозможно.
— Это может быть проблемой для рыцарей, учитывая, что им требуется принимать решения мгновенно, но если у человека есть время подумать, то он может сосредоточиться на том образе ездового зверя, который ему нужен. Кроме того, я не против отказаться от старого ездового зверя, поэтому у меня не возникнет никаких проблем.
Держа в руке магический камень и смотря на мой пандобус, Хиршура принялась создавать ездового зверя. Возможно, из-за того, что она привыкла обращаться с магической силой, с созданием нового ездового зверя у неё не возникло каких-либо сложностей.
— Ух ты! — раздались возгласы студентов, когда Хиршура закончила ездового зверя.
Рядом с пандобусом оказался похожий ездовой зверь, только на одного человека и с головой шмила. В отличие от пандочки, у ездового зверя Хиршуры были поводья. Судя по тому, что сиденье было одно, Хиршура не планировала, чтобы вместе с ней ездил кто-то ещё, но зато присутствовало достаточно места для багажа. Она явно сделала ездового зверя исключительно для себя.
Когда Хиршура слегка махнула рукой, сбоку открылась дверца. Точно так же, как и у моей пандочки. Хиршура прямо в юбке забралась внутрь, устроилась на сиденье, очень похожем на моё, после чего взялась за поводья, что были вместо руля, и принялась вливать магическую силу. Напоминающий шмила ездовой зверь начал двигаться и вскоре уже взлетел под потолок. Похоже, ей не составило труда представить, как ездовой зверь бежит по воздуху, пусть у него и отсутствовали крылья.
«Впечатляет, — подумала я. — Полагаю, она даже более открыта для новых идей, чем главный священник».
После того, как довольно улыбающаяся Хиршура выбралась из своего ездового зверя в форме шмила, она сообщила:
— Нет никаких проблем. Я прекрасно могу управлять им с помощью поводьев. Он движется и летает точно так же, как и предыдущий. К тому же, поскольку в нём удобно сидеть, передвижение в нём гораздо комфортнее, чем верхом на обычном ездовом звере.
— Учитель Хиршура, не могли бы вы научить нас, как сделать такого же ездового зверя? — спросила одна из студенток.
— Я тоже хотела бы узнать, — поддержала её другая.
Все девочки тут же захотели создать такого же ездового зверя, как и у Хиршуры. Использование знакомых поводьев, а также форма шмила позволили гораздо легче принять новый вид ездового зверя. В мгновение ока Хиршура привлекла к себе всё внимание. При этом никто даже не смотрел на мой пандобус.
— Пандочка тоже милая! — возмутилась я.
— Она не милая, хотя и довольно интересная, — ответил пожилой учитель, похоже, пытаясь меня утешить.
Сказав на прощание, что провели время с пользой, он и остальные учителя покинули зал.
***
— После того, как облетите дворянскую академию на созданном вами ездовом звере, вы пройдёте практическое занятие, — сообщила Хиршура и направилась на улицу.
Из-за созданных ездовых зверей в зале становилось тесно, а потому студенты, которые были уверены в своих навыках верховой езды, вернули ездовых зверей обратно в форму магического камня и последовали за ней.
Выйдя на улицу, я поёжилась от холодного воздуха. Поспешно создав пандомобиль, я забралась в него и схватилась за руль. Внутри моего зверя было заметно теплее, потому что он защищал от холодного ветра.
«Но по сравнению с Эренфестом в дворянской академии не так холодно».
Конечно, здесь было холодно потому, что сейчас стояла зима, однако климат в Эренфесте холоднее, а снег глубже. Это небольшое различие напомнило мне, что я уже не в Эренфесте. Я находилась в центре страны, вдали от дома.
— Отправляемся, — произнесла Хиршура, а затем взмыла в небо на ездовом звере в виде шмила.
Я последовала за ней. Фрауле́рм осталась в зале, чтобы помочь студентам, которые всё ещё не смогли создать ездовых зверей.
Группа ездовых зверей летела над дворянской академией. Я впервые смогла увидеть всю её территорию. Поскольку я прибыла сюда с помощью круга перемещения, и на занятия ходила по коридорам, то до сих пор не выходила на улицу и не видела снаружи ни академию, ни даже общежитие.
Территория дворянской академии оказалась настолько обширной, что это застало меня врасплох. Академия располагалась на вершине большого холма, на склонах которого рос густой хвойный лес. Деревья напоминали ели и не сбрасывали хвою зимой, но из-за того, что ветви покрывал снег, представшая передо мной картина была почти полностью белой.
Окружённое другими белыми зданиями, расположенными на вершинах холмов поменьше, главное здание академии было самым крупным из всех. Среди леса оказались разбросаны и другие здания. Вероятно, общежития. Вот только я не могла сказать, какое из них — общежитие Эренфеста. У каждого общежития была уникальная архитектура, как и сказала мне Рихарда, так что я с интересом рассматривала всё это разнообразие.
«Так, есть ли среди них здание, похожее на замок Эренфеста? Может быть то… Или вон то?» — гадала я.
Мало того, что дворянскую академию окружал густой лес, что рос на склонах, всё, что было ниже, словно утопало в море облаков, и я не видела, что находится под ним. Возможно, будь погода лучше, я смогла бы увидеть больше, но, судя по всему, здесь располагались лишь общежития и сама академия. По крайней мере, не похоже, что поблизости от академии находились какие-либо города, где жили простолюдины, или поля, как это обстояло в Эренфесте. Больше всего дворянская академия напоминала огромный храм.
Возможно, именно здесь боги снизошли на землю и дали первому королю власть управлять людьми, как это описывалось в священных текстах. Думая об этом, я продолжала лететь над дворянской академией. Заснеженные земли академии выглядели настолько сказочными, что мне не казалось удивительным, что боги выбрали именно это место, чтобы снизойти на землю.
***
— Все вы справились с созданием ездового зверя, — объявила Хиршура.
Таким образом, я сдала ещё один экзамен. А благодаря Хиршуре ездовые звери закрытого типа стали очень популярными среди студенток академии.
