Было несколько первокурсников, которые не пришли на завтрак, но на обед явились все. Похоже, что поглощение «божественной воли» для всех нас закончилось благополучно.
— Я уже начинал беспокоиться, что не успею поглотить её до обеда, — признался Вильфрид, весело улыбаясь.
После обеда Вильфрид и я вместе с нашими последователями отправились на практику танца посвящения. Кандидаты в аубы проходили практику танца посвящения, в то время как рыцари-ученики из высших дворян практиковались в танце с мечом. Все остальные учились музыке. Игра на фешпи́ле подходила не всем, поэтому студенты могли попробовать и другие инструменты, в том числе похожие на знакомые мне флейты и барабаны.
— Ангелика, несмотря на то, что ты средняя дворянка, ты ведь тоже проходишь практику танца с мечом?
— Да, это так. Учитель Ру́фен выдвинул меня в эту группу. Я рада его решению, потому что с музыкой у меня всё довольно плохо.
Когда я позже незаметно спросила Корнелиуса о подробностях этого назначения, выяснилось, что для подобного решения у Ру́фена нашлось немало причин. Учитывались как количество магической силы Ангелики, достойное уровня высших дворян, её хороший потенциал для танца с мечом, так как тот требовал умения хорошо двигаться, так и возможность украсить выступление участием красивой девушки. Нельзя было также забывать и о том, что Ангелика относилась к игре на музыкальных инструментах довольно прохладно. Более того, несмотря на многочисленные попытки учителей, за все эти годы её игра так и не стала лучше.
— Раз уж об этом зашла речь, разве у тебя не было уроков по игре на фешпи́ле? — поинтересовалась я.
— Были. Я с детства училась играть. А ещё, когда я была второкурсницей, то практиковалась играть до потери сознания, чтобы мне разрешили получить магический меч. С тех пор моя игра так и не улучшилась, но мне хватает.
Выходит, прежде чем родители разрешили Ангелике поступить на курс рыцарей с магическим мечом, ей пришлось основательно поработать. Ангелика, когда стремилась к чёткой и желанной цели, прикладывала к её достижению все свои силы — в этом мы с ней были довольно похожи.
— Понятно… Это хорошо, когда учитель поручается за ученика.
— Точно. Мне нравится танец с мечом, так что я рада, что всё получилось именно так.
Меня произошедшее тоже устраивало, так как благодаря этому у Ангелики было куда стремиться и развиваться. Но то, что следом сказала Юдит, порядком меня удивило.
— Навыки Ангелики просто невероятны, — сказала она с гордостью, радостно сверкая фиолетовыми глазами. — Даже среди высших дворян мало тех, кто участвовал в танце с мечом, поскольку отбор ведётся из числа всех одногодок по всем герцогствам. А если говорить об Эренфесте, то даже за всю его историю наберётся не так уж много выпускников из высших дворян, кому посчастливилось оказаться выбранным. То, что средняя дворянка Ангелика будет участвовать в танце с мечом — просто невероятное событие.
Как выяснилось, участников для танца с мечом и танца посвящения выбирали из числа студентов пятого курса в конце учебного года. Эрнеста, рыцарь-ученица сопровождения Шарлотты, изучила мой метод сжатия магической силы к началу пятого года обучения, но она не успела увеличить магическую силу достаточно, чтобы к концу года суметь попасть в группу танцоров. Сейчас, когда начался её последний год обучения, она имела более чем достаточно магической силы, но для участия было уже поздно. Эрнеста сильно горевала по этому поводу.
— Я средняя дворянка и даже близко не так сильна, как Ангелика, поэтому меня никогда не выберут, — продолжила Юдит. — А вот у Леоноры и Трауготта шансы есть!
И Леонора, и Трауготт были высшими дворянами, поэтому, если бы в конце зимы они изучили мой метод сжатия магической силы, то к моменту отбора развили бы достаточный объём силы, чтобы быть уверенными в том, что их выберут для участия в танце с мечом.
— Я хочу изучить ваш метод сжатия, чтобы меня тоже выбрали для танца с мечом, как Ангелику, — сказал Трауготт, и его ультрамариновые глаза засветились в предвкушении.
— Я очень рада, что моих рыцарей сопровождения выбирают для таких ответственных ролей, — сказала я. — Пожалуйста, постарайтесь.
— Юная леди, я советую вам и юному господину Вильфриду сосредоточиться на сегодняшней практике. Здесь соберутся студенты всех годов обучения, — сказала Рихарда, и мы, сделав серьёзный вид, кивнули ей.
В малом зале присутствовали кандидаты в аубы всех годов обучения, чтобы заниматься практикой танца посвящения. Я довольно сильно нервничала, так как это был первый раз со времени студенческих встреч, когда я должна была лицом к лицу встретиться со старшими студентами из других герцогств.
***
— Первокурсники, пожалуйста, внимательно наблюдайте за старшими студентами. Первую половину урока вы должны провести, обучаясь на их примере, — объявил учитель. — Во время второй половины урока у вас будет шанс показать ваши собственные навыки, исполняя танец самостоятельно.
После того, как все первокурсники расселись на расставленные в один ряд стулья, я стала наблюдать за кружащимися по залу учениками. Это было первое практическое занятие по танцу посвящения в этом учебном году, и большей частью все хотели продемонстрировать, насколько лучше они стали с предыдущего года.
Как я поняла, если у второкурсников был приблизительно одинаковый уровень навыков танца, то с каждым следующим годом разница между студентами чувствовалась всё сильнее. В частности, было несколько человек среди старшекурсников, которые сразу привлекли моё внимание благодаря невероятной грации, с которой они кружились. Плавные движения их запястий и пальцев выглядели очень элегантно. Группа избранных шестикурсников, обладавших лучшими оценками и уже отобранных для танца посвящения этого года, была самой маленькой из всех. Она состояла из трёх парней и четырёх девушек, облачённых в наряды божественных цветов. Также у них были серебряные пояса, а девушки носили ещё и тонкие полупрозрачные вуали. Скорее всего, во время празднования церемонии совершеннолетия они должны были сменить пояса на золотые.
Я заметила, что дизайн их одежд очень походил на церемониальные одежды храма. Однако, в отличие от тех, что я видела в храме, в одеждах студентов использовался тонкий полупрозрачный материал, который плавно развевался, как только танцоры начинали кружиться. Было несколько разрезов, идущих от подола до пояса, чтобы, вероятно, наряд сильнее развевался при вращении.
Вскоре шестикурсники начали свою практику. Удостоверившись, что их наряды сидят правильно, девушки начали кружиться, расставив руки, отчего их широкие рукава, как у фурисодэ, открылись, а подол начал развеваться.
Наблюдая за шестикурсниками, я заметила неподалёку ещё семь парней и девушек, стоящих в ожидании без какой-либо специальной одежды. Судя по тому, с какой завистью они смотрели на кружащихся, то были, вероятно, запасные танцоры.
— Мы те, кто возносит молитвы и благодарит богов, создавших этот мир, — началась знакомая молитва.
Молитва семерых танцоров эхом разносилась по залу, в ней они праздновали конец суровой зимы, выражали надежду, что весна принесёт новую жизнь, благодарили богов за ту защиту, благодаря которой они достигли церемонии совершеннолетия, и просили о сохранении этой защиты в будущем.
Я округлила глаза от удивления. В Эренфесте из-за нехватки времени я тренировалась только кружиться, так что это был первый раз, когда я услышала перед танцем ещё и молитву. Было довольно необычно наблюдать за тем, как её произносят дворяне, а не священники, особенно с учётом того, как в благородном обществе привыкли свысока смотреть на храм. Похоже, что религиозные лидеры прошлого когда-то по влиянию приравнивались к королевской семье, но в какой-то момент истории репутация храма сильно упала.
Танец посвящения начался с молитвенной позы.
— Хвала богам! — воскликнули танцоры, подняв руки и левую ногу.
Ещё в Эренфесте учитель по танцу посвящения говорил, что в такой позе тяжело удерживать равновесие, но так как я привыкла балансировать на одной ноге благодаря жизни в храме, моё внимание было сосредоточено только на изучении хореографии. В то время мне это не пришло в голову, но теперь, наблюдая за настоящим исполнением танца посвящения, я нашла для себя весомый довод к идее о том, что когда-то храм имел намного большее влияние, чем сейчас.
Рукава семи нарядов разных цветов развевались в ритме с плавными движениями танцоров. Это была всего лишь практика, но они двигались с такой грацией, что исполнение напомнило мне традиционный японский танец.
«Кстати говоря… Насколько я вижу, принц Анастасий играет роль Бога Тьмы, — подметила я, — Я думаю, что рейтинг герцогства играет значительную роль в том, кто может сыграть настолько важную роль».
Наблюдая за тем, как кружился Анастасий, я заметила, что его танец явно уступает в плавности танцу девушки, изображающей верховную богиню. Они должны были изображать пару, обрученных Бога Тьмы и Богиню Света соответственно, но разница в навыках была более чем заметна.
«Не то чтобы я могла его в этом винить, — подумала я. — Просто рядом с ней кто угодно будет смотреться плохо. А вот то, что этим «кто-то» оказался принц — совсем нехорошо».
Девушка, играющая роль Богини Света, просто не имела равных в танце. Даже мельчайшие детали, такие как движения кончиков пальцев или направление взгляда — были выверены и доведены до совершенства. Она была так завораживающе элегантна, что я просто не могла отвести от неё взгляд.
***
Когда старшие студенты остановились на небольшой перерыв, к нам подошла улыбающаяся Дитлинда — кандидат в аубы Аренсбаха.
— О, кого я вижу. Здравствуй, Вильфрид.
— Госпожа Дитлинда…
Она откинула назад лежавшие на плече прекрасные светлые локоны и, глядя на Вильфрида, чуть прищурила точно такие же зелёные, как и у него, глаза.
— Я наслышана о твоих стараниях, Вильфрид. Мало кому удавалось такое достижение — заставить всех студентов своего герцогства сдать экзамены по письменным занятиям в первый же день. Я горда тем, что ты мой двоюродный брат.
— Спасибо за столь высокую оценку, но это Розмайн…
— Ох, не стоит. Нет смысла приписывать свои достижения кому-то ещё, когда все знают правду. Впрочем, это лишь подчёркивает твою скромность.
— Но это не… — начал Вильфрид, но Дитлинда прервала его, с весёлой улыбкой протянув руку с тонкими белыми пальцами и погладив его по голове.
— Ты хорошо поработал, Вильфрид. Благодаря тебе я чувствую гордость и радость, — успокаивающе сказала она с нежной улыбкой.
Вильфрид в шоке округлил глаза, и Дитлинда удивлённо наклонила голову и спросила:
— Что-то не так?
— Эм… Нет, ничего такого… — ответил Вильфрид, опустив взгляд и покачивая головой.
По выражению лица было видно, что прикосновение Дитлинды нисколько его не побеспокоило — он думал о чём-то другом и сейчас улыбался с грустью и ностальгией.
— Ох, Вильфрид… У нас ведь не так много возможностей для того, чтобы поговорить друг с другом. Могу я пригласить тебя на чаепитие? Я хочу лишь, чтобы мы, спокойно уединившись, приятно и откровенно поговорили как родственники, — сказала она Вильфриду, бросив мне лишь один короткий взгляд.
Учитывая, как явно она подчёркивала их родственные отношения, меня, скорее всего, приглашать не собирались, вот только я не намеревалась стоять в стороне. Я должна была присматривать за Вильфридом, даже если для этого мне пришлось бы выглядеть непонятливой и социально неопытной.
«Простите, но я не хочу иметь дел с ещё одним поводом для лишения права на наследование…» — подумала я.
— Ох, неужели чаепитие? — вмешалась я, делая вид, что не понимаю её намерений. — Вильфрид, разве это не прекрасно?
— Прошу прощения, но, похоже, мне придётся заявить об этом прямо: мы не родственники, — отрезала Дитлинда, не собираясь отступать.
— Хочу напомнить, я официально признанная дочь ауба Эренфеста.
— Официально признанная — да, но не родственница. Это чаепитие для своих. Почему бы вам не покинуть нас?
Мы с Дитлиндой уставились друг на друга, сверкая фальшивыми улыбками и ожидая возможности сделать следующий шаг. Однако прежде, чем мы успели сказать друг другу ещё хоть что-то, между нами возник увеличенный Вильфрид. Говоря «увеличенный Вильфрид», я имела в виду, что у этого человека было невероятное сходство с оригиналом, но на самом деле это был Рю́дигер из Фрёбельтака.
— Значит, я тоже могу присоединиться, госпожа Дитлинда? — спросил он. — В конце концов, я ведь тоже ваш двоюродный брат.
Некоторое время Дитлинда молчала. Непонятно, о чём она думала, но в какой-то момент она снова улыбнулась.
— Само собой, Рю́дигер. Ты тоже мой двоюродный брат, — сказала она и взглянула на меня с победной ухмылкой. — Увы, госпожа Розмайн, но обстоятельства таковы, что я снова вынуждена попросить вас удалиться.
С этими словами Дитлинда отвернулась и начала планировать встречу с двумя Вильфридами. Я хотела поучаствовать в этом разговоре, но ничего не могла поделать с тем, что чаепитие замышлялось только для кровных родственников. Дитлинда категорически отказала мне, так что мне ничего не оставалось, кроме как довериться меньшему из Вильфридов.
Я немного отошла в сторону и осмотрела зал. Был перерыв, и практически все болтали и отдыхали, но одна дворянка продолжала практиковаться — та самая шестикурсница, одетая в наряд Богини Света. Её лицо было таким живым и милым, что я не удержалась и подошла поближе. Присев неподалёку на безопасном расстоянии, я наблюдала за ней, полностью заворожённая её танцем, как вдруг кто-то сзади позвал меня.
— Эй ты. Мелкая из Эренфеста.
Люди в зале сразу же стали перешёптываться. То, как меня позвали, было настолько грубым, насколько вообще мог грубить дворянин. Вот только позвавший меня человек мог позволить себе подобную грубость. Что ещё хуже, это было прямое обращение от члена королевской семьи, которое я не могла проигнорировать. С трудом оторвав глаза от девушки, я нацепила ту же фальшивую улыбку, что использовала на уроках придворного этикета, и только затем обернулась. Как и ожидалось, там сидел Анастасий, вокруг которого собралось немало студенток.
— Для меня огромная честь видеть вас, принц Анастасий.
— Я слышал о тебе пару занятных вещей. Подойди сюда. Хочу узнать подробности.
Я послушалась и подошла к Анастасию, хотя понятия не имела, что он имел в виду. Насколько я помнила, в последнее время не делала ничего особенного, поэтому понятия не имела, что он слышал, от кого, и что он может об этом думать.
— Могу ли я спросить, какие слухи достигли ваших ушей, принц Анастасий? — спросила я, опускаясь перед ним на колено. — Должна признаться, я не помню, чтобы сделала что-то, что могло бы считаться достойным вашего внимания.
— Разве не ты напала на Фрауле́рм, используя ездового зверя странной формы? — спросил Анастасий, приподняв бровь.
Я не могла поверить своим ушам. По слухам я была прямо какой-то маньячкой. Мне следовало сразу всё прояснить, а потому нужно было говорить прямо. Продолжать общение витиеватым языком дворян — словно подтвердить, что эти слухи правда.
— Клянусь богами, я не нападала на учителя. Хотя это правда, что мой ездовой зверь имеет немного странный внешний вид по сравнению с обычными ездовыми зверями.
Анастасий слегка прищурился, явно сомневаясь в моих словах. Ненадолго задумавшись, он смотрел на меня сверху вниз.
— Хм… Откуда мне знать, что это правда, если другие говорят иначе? — наконец сказал он. — Так и быть. Я позволю тебе показать мне своего ездового зверя. После чего я сам определю, опасен ли он.
«Нет, спасибо… — хотела сказать я. — Ты ведь даже не учитель. Меня не волнует твоё мнение».
Я сдержала вырывающиеся наружу слова и ухитрилась сохранить учтивую улыбку. Скрестив руки перед собой, я ответила:
— Как пожелаете.
— Следуй за мной, — коротко сказал Анастасий и тут же встал.
Я была совершенно потрясена. Уйти с ним сейчас — последнее, что мне следовало делать. Мало того, что взаимодействие с принцем привлечёт ко мне слишком много внимания, так ещё из нас двоих я буду единственной, кто из-за прогуливания занятия будет иметь проблемы с учителями. Не думаю, что они будут корить этого чудаковатого принца.
— Принц Анастасий, могу ли я показать вам своего зверя после окончания практического занятия? Я думаю, что ваша практика танца посвящения намного важнее моего скромного ездового зверя, — ответила я.
Я хотела сдать экзамен как можно быстрее, и прогул первого практического занятие шёл против плана. Анастасий, увидев возвращающихся с перерыва учителей, слегка пожал плечами.
— Хорошо, так и быть. Потом. Хм… Пусть ты и выглядишь, как ребёнок, но голова у тебя работает. Однако тебе понадобится задумка получше, чем странный ездовой зверь, если хочешь заинтересовать меня.
— Я хочу?..
«У меня, конечно, не самая лучшая память, но я твёрдо убеждена в том, что это он приказал мне продемонстрировать ездового зверя. Почему он ведёт себя так, будто это была моя идея?» — мысленно возмутилась я.
Я совершенно не понимала его логику, но на всякий случай решила открыто опровергнуть сказанное. Я не стала рисковать и говорить эвфемизмами, чтобы люди не начали думать обо мне как о первокурснице-выскочке, пытающейся флиртовать с членом королевской семьи.
— Не беспокойтесь, принц Анастасий. Я никогда не буду пытаться привлечь ваше внимание или пригласить куда-нибудь. Я покажу вам своего ездового зверя, как и обещала, но клянусь впредь по своей воле больше никогда не приближаться к вам.
— Вот… как….
Анастасий явно выглядел сбитым с толку, но это было точно лучше, чем если бы между нами оставались странные недоразумения. Хотя окружавшие принца девушки всё также стреляли в меня убийственными взглядами. Думаю, все эти прелестные молодые леди участвовали в невероятно кровавой битве за право сопровождать принца в день выпускного. Они настолько разгорячились, что видели врага даже во мне, хотя я была слишком маленькая, чтобы сопровождать его. Если честно, они меня весьма напугали.
***
Анастасий разрешил мне покинуть его, а учителя продолжили занятие. Я рассказала встревоженному Вильфриду, что пообещала принцу Анастасию показать своего ездового зверя.
— Только не начуди, Розмайн. Я серьёзно. Не надо.
Вильфрид явно волновался и нервничал больше, чем я. Чтобы успокоить его, я кивнула в ответ, и тут наши учителя объявили вторую половину занятия.
— А теперь ваш черёд показать нам то, чему вы научились, — сказал один из учителей.
Приоритет учителя отдавали обучению шестикурсников, поэтому остальные просто практиковались вместе с другими студентами тех же герцогств. Нам, первокурсникам, было достаточно показать определённые базовые навыки. Учителя лишь хотели определить, что умеет каждый из нас, чтобы потом было легче увидеть рост навыков в начале второго курса.
«Я собираюсь сдать экзамен по этому предмету прямо сегодня, — настраивалась я, — чего бы мне это ни стоило».
Мы выстроились в ряд и начали кружиться, как нас учили дома. Вспомнив девушку, игравшую роль Богини Света, я постаралась кружиться ещё изящнее, чем когда-либо прежде, стараясь, как могла, повторить ту плавность, с которой двигалась она.
«Библиотека, библиотека, библиотека ждёт меня!» — пела я про себя.
Столь щедрая концентрация всех моих сил и полный настрой на танец посвящения в итоге окупились. Учитель, улыбнувшись мне, оценил мои старания словами «Очень, очень хорошо». Это значило, что я сдала экзамен, и у меня теперь не было необходимости посещать практические занятия по танцу посвящения. Вскоре, как и я, экзамен сдали и остальные первокурсники.
— Вы можете приходить сюда во время занятий, чтобы понаблюдать за старшими студентами. Просто следя за тем, как они кружатся, вы можете научиться чему-то новому, — прокомментировал учитель.
Увы, библиотека была намного выше в моём списке приоритетов. Я не планировала более тратить своё время на танец.
«Всё, что мне осталось, это сдать экзамены по созданию ездового зверя и использованию штапа, — радовалась я. — Ещё совсем чуть-чуть! Да, да, да!»
Я уже заключила закулисную сделку с Хиршурой, чтобы сдать экзамен по созданию ездового зверя, а в своих навыках штапа я не сомневалась, учитывая, как легко у меня всё получалось, когда я экспериментировала с ним в день земли. Ещё немного, и я наконец смогу отправиться в библиотеку.
Я так радовалась сдаче экзамена по танцу посвящения, что забыла обо всём и пошла в сторону выхода, чтобы вернуться в общежитие. К счастью, я успела сделать всего несколько шагов, прежде чем смертельно перепуганный Вильфрид схватил меня за одежду и начал сердито шептать мне в ухо:
— Розмайн! Ты забыла, что обещала принцу Анастасию?
— Ох… Да, забыла.
— Ты серьёзно?.. — пробормотал Вильфрид, качая головой.
Сказав мне ждать у двери в зал вместе с Рихардой, он ушёл. Так как Вильфрид не получал от принца приглашения, он не мог остаться вместе со мной.
«Ух. Я чуть всё не испортила…» — подумала я.
Дрожа от страха, я стояла в коридоре, ожидая выхода Анастасия. Когда принц наконец появился, он был окружён всё той же стайкой девушек. Посмотрев на меня с ухмылкой, он с издёвкой сказал:
— Так значит, ты решила ждать меня здесь? Извини, но у меня появились более срочные дела. У меня нет на тебя времени.
— Принц Анастасий пойдёт с нами. Приносим извинения, — хвастливо хихикали девушки.
Я ощущала их неприкрытую враждебность, и, поскольку ни на мгновение не собиралась влезать в их битву за привязанность принца, то не собиралась стоять у них на пути.
— Не волнуйтесь. Мне хорошо известно, что члены королевской семьи очень заняты. А теперь, Рихарда, можем ли мы вернутся в общежитие? — спросила я.
Повернувшись к Рихарде, я увидела, что она выглядела чуть более каменной, чем обычно. Возможно, она была в ярости из-за того, как грубо поступил со мной Анастасий.
— Я хотела бы продолжить чтение книги, которую начала сегодня утром, — продолжила я.
Рихарда кивнула и быстро зашагала прочь. Я постаралась не отставать, однако из-за того, что не отважилась оглянуться, боясь встретиться взглядом с пугающими девушками, я так и не увидела выражения лица Анастасия.
