Выйдя из храма, Бенно невольно прижал головной убор. Метель стала сильнее, чем когда он приехал. Подняв воротник и продолжая придерживать головной убор, Бенно спустился по лестнице. Кучер открыл ему дверь, и Бенно тут же забрался в карету. Вслед за ним сели Марк и Лутц. Простой прогулки от храма до кареты оказалось достаточно, чтобы все они оказались в снегу. Кучер закрыл дверь, и карета тотчас тронулась.
С тех пор, как Розмайн стала главой храма, Бенно, получая официальные приглашения в ответ на его просьбы о встрече, каждый раз приезжал в храм в карете. Конечно, в такую погоду кучеру приходилось нелегко, но оно того стоило. В отличие от компании «О́тмар», магазин которой располагался прямо перед входом в храм, если бы Бенно и остальным пришлось добираться до компании «Планте́н» пешком, то их бы просто занесло снегом.
Карета двигалась медленнее, чем обычно. Вероятно, из-за того, что снегопад ухудшал видимость. За окном завывал ветер, однако в самой карете повисла тяжёлая тишина. Обычно на обратном пути Лутц говорил о Розмайн, с которой смог пообщаться в потайной комнате, спрашивал, что может рассказать её семье в нижнем городе, но сегодня он просто уставился в пол, плотно сжав губы.
Бенно заметил, что Марк смотрел на Лутца с беспокойством, но лишь покачал головой, полагая, что сейчас не следует тревожить Лутца. Переведя взгляд на окно, Бенно тихо вздохнул.
«Я понимаю, что причина в скором расторжении магических договоров… Вот только… Что мне с этим прикажете делать?»
Их сегодняшняя встреча прошла не так, как привык Лутц. Обычно после окончания приветствий они направлялись в потайную комнату. Там Розмайн могла говорить не как дворянка, а как Майн. Лутц тоже мог говорить свободно, а Майн слушала его, не пытаясь скрывать эмоций.
Однако сегодня на собрании присутствовал глава гильдии, и только ему, Бенно и Отто в основном было позволено говорить. Бенно подумал, что для Лутца было потрясением, когда Розмайн, улыбаясь как настоящая дворянка, заявила, что связывающие их магические договоры будут расторгнуты. Вот только Лутц, похоже, не заметил её истинные чувства. Пусть Розмайн и говорила о магических договорах с улыбкой на лице, однако руки крепко сжимали бумагу и слегка дрожали.
«Боюсь, что сейчас эмоции Розмайн стали нестабильны».
Компании «Планте́н» и «Гилбе́рта» по-прежнему нуждались в поддержке Розмайн. К тому же прошедшая встреча подтвердила, что вскоре в Эренфест примчатся торговцы из других герцогств. А если не будет никого, кто помешает дворянам выдвигать необоснованные требования, то торговцы нижнего города, скорее всего, окажутся раздавлены. Они ничего не смогли бы сделать с капризами или вспышками гнева дворян.
Для того, чтобы Гутенберги и торговцы нижнего города были в безопасности, требовалось, чтобы Розмайн оставалась эмоционально стабильной. А потому Бенно считал своей обязанностью, чтобы у Тули в компании «Гилбе́рта» и Лутца в компании «Планте́н» всё было хорошо, не говоря уже о том, что следовало держать подальше от Розмайн главу гильдии.
«И чтобы Розмайн оставалась стабильной, крайне необходимо, чтобы Лутц тоже держал себя в руках», — подумал Бенно.
***
— С возвращением, мастер, — приветствовал Бенно работник, когда тот вошёл в здание компании «Планте́н».
Внутри было темно и безлюдно. Ожидаемо. Ни один нормальный человек не рискнёт пойти покупать книги и бумагу посреди метели. Поэтому магазин был закрыт, пока снегопад не прекратится. Даруа́ в такую погоду не приходили. В результате зимой в компании «Планте́н» работали лишь трое: Бенно как владелец магазина, Марк как да́пла и Лутц как да́пла-ученик. Помимо них трудились ещё несколько подсобных рабочих и повар, которые жили в компании только зимой.
В закрытом на зиму магазине хотели остаться лишь холостяки без семьи или родственников, которые помогли бы с подготовкой к зиме, люди, чьи отношения с семьями складывались плохо, а потому не желавшие зимовать с ними, а также те, кто хотели накопить деньги на свадьбу, а потому предпочитали жить с нанимателем, вместо того, чтобы тратиться на подготовку к зиме. К последней группе относился повар. А поскольку повар работал в итальянском ресторане, Бенно был очень доволен кухней.
Зайдя в помещение, Бенно и остальные стряхнули с себя снег и поднялись на второй этаж, где жили. Благодаря горящему камину в общей гостиной было тепло. Бенно с облегчением выдохнул, но расслабляться пока не стоило.
— Марк, принеси чай в мою комнату. Лутц, не снимай верхнюю одежду, пойдём со мной. Нам нужно поговорить.
Все ещё в верхней одежде, Бенно вошел в свою комнату и зажёг огонь в камине. Обычно Бенно проводил время в общей гостиной, чтобы сэкономить дрова, а потому в его комнате было прохладно. Без верхней одежды находиться в ней оказалось бы некомфортно. Бенно не хотел тратить дрова, но ничего не мог с этим поделать. Он собирался поговорить о Розмайн, а гостиная казалась неудачным для этого местом, поскольку туда могли зайти работники.
— Прошу прощения, — произнёс Лутц, входя в комнату.
Его плечи были всё ещё опущены, а выражение лица — мрачным. Бенно придвинул стул к камину и сел. Затем он некоторое время смотрел на горящий огонь в камине, пока Лутц не принес себе стул.
— Лутц, если ты не будешь держать себя в руках, Розмайн станет нестабильной, — сказал Бенно, взглянув на Лутца. — Если тебе нужно выговориться или излить эмоции, то сделай это здесь. Не показывай такое лицо в храме.
Лутц, смотревший на разгорающееся пламя, зажмурился и сказал:
— Я не думаю, что она станет нестабильной.
— Почему?
— Она и глазом не моргнула, говоря о расторжении договоров. Должно быть, ей уже не нужно, чтобы они связывали нас… — пробормотал Лутц.
«Вот что получается, если слишком полагаться на потайную комнату», — удручённо подумал Бенно, проведя пальцами по зачёсанным волосам и растрепав их.
Для важных разговоров Лутц и Розмайн всегда пользовались потайной комнатой. И пусть отчёты он мог передавать через Гила или Фрица, Лутц не привык к разговорам с Розмайн о чём-то серьёзном, которая вне потайной комнаты поддерживала образ дворянки.
— Ты дурак? — спросил Бенно. — Неужели ты думаешь, что Розмайн хочет разрывать ваши договоры?
— Но, мастер…
— Никто так не нуждается в этих договорах, как она сама. Разве ты не видел, как отчаянно она цепляется за немногие оставшиеся связи с нижним городом? Честно говоря, для нас эти магические договоры лишь помеха, если мы собираемся развивать дело.
Потрясённый таким заявлением Лутц посмотрел на Бенно и дрожащим голосом пробормотал:
— Лишь помеха…
Бенно устало покачал головой. Похоже, Лутц сам цеплялся за эти договоры даже больше, чем предполагал Бенно.
— Подумай об этом с точки зрения да́пла-ученика компании «Планте́н». Было много хороших возможностей, которые мы упустили из-за ограничений магических договоров, пока Розмайн спала. А учитывая, насколько она слаба, когда-нибудь подобное опять может повториться. Эти магические договоры не подходят для отрасли, развиваемой по приказу герцога.
Без одобрения Розмайн они не смогли создать в Хальдензеле мастерскую по изготовлению бумаги. И даже в отношении печати и продажи книг возникли некоторые сложности, которые нельзя было разрешить без участия Розмайн. Производство бумаги и полиграфия стали важными отраслями герцогства с тех пор, как Майн стала Розмайн. И теперь, когда герцог хочет привлечь к этой отрасли других дворян, не имело смысла спрашивать у Розмайн разрешения на каждую мелочь.
Услышав объяснение Бенно, Лутц вздрогнул.
— Но договоры…
— Мы подписали их только для страховки. Магические договоры были нужны лишь для того, чтобы мы могли поддерживать связь с Майн, если её заберёт какой-нибудь дворянин.
Вот только теперь она больше не Майн, священница-ученица. Майн мертва, а Розмайн — приёмная дочь герцога. В результате компания «Гилбе́рта», бывшая пусть и развивающимся, но весьма обычным магазином, приобрела статус эксклюзивной и работала с семьёй герцога над новыми модными тенденциями. Бенно и остальные организовали отдельный магазин и получили для него название «Планте́н» от приёмной дочери герцога. Сейчас можно было не бояться, что Розмайн куда-то исчезнет, или они не смогут с ней связаться.
— Наше положение и то, как к нам теперь относятся, уже не такие, как раньше. Сейчас для нас больше нет необходимости в магических договорах, — произнёс Бенно.
Лутц на мгновение задумался, а затем пробормотал:
— Положение и отношение теперь совсем другие…
Для разовых сделок договоры были полезны. Но теперь, когда компании «Планте́н» гарантировалось место в отрасли, развивающейся по приказу герцога, в таких договорах больше не было необходимости.
— Вот только для неё теперь всё по-другому, — продолжил Бенно. — Ты ведь понимаешь, что с тех пор, как она очнулась от двухлетнего сна, прошло совсем немного времени, и она даже не видела лица своей семьи? Потеря ещё одной нити, связывающей её с нижним городом, может сделать Розмайн столь же эмоционально нестабильной, как и после пробуждения.
Когда Розмайн проснулась, и они встретились, она сказала, что до сих пор не могла выплакаться, а потом разрыдалась.
Розмайн была брошена в благородное общество, вынужденная жить как дочь герцога. Кто знал, когда она могла потерять эмоциональную стабильность? Самого Бенно изматывали одни лишь деловые переговоры с высшими дворянами, и он даже представить не мог, насколько тяжелее приходилось Розмайн.
Когда Майн ещё была священницей-ученицей, она тяжело переносила зимовку в храме, а потому часто звала туда Лутца и Тули. Поскольку Лутц ещё был ребёнком, воспоминания об этом должны казаться ему чем-то далёким. А вот для взрослого Бенно те события произошли совсем недавно.
— Ты лучше всех должен знать, что даже если Розмайн выглядит спокойной, изнутри её могут раздирать тревоги, — сказал Бенно.
Даже когда Майн терзала боль пожирания, она улыбалась Лутцу, чтобы ободрить его. Бенно вспомнил свои тринадцать лет, и как его возлюбленная, Лиза, кричала от внезапно охватившей её лихорадки. Он не смог её спасти. От болезненных воспоминаний Бенно нахмурился.
— Лутц, возможно, ты этого не заметил, но когда Розмайн говорила о расторжении договоров, её руки дрожали. Не дай её образу дворянки одурачить тебя.
От слов Бенно у Лутца перехватило дыхание, а затем лицо скривилось в гримасе сожаления. Должно быть, он сердился на себя за то, что оказался настолько невнимательным.
— Лутц, будь сильным. С договорами или нет, в нашей работе ничего не изменится. Перед нами стоит всё та же цель. А учитывая, как трудно сейчас Розмайн встретиться с семьёй, ты единственный, кто сможет её успокоить. Если в какой-то момент она станет нестабильной, просто позволь ей выплакаться, пока она не успокоится, и убеди, что без магических договоров ничего не изменится.
Лишь после этого глаза Лутца перестали дрожать. Затем он хлопнул себя по щекам и уверенно кивнул.
— Я понял, мастер.
Убедившись, что Лутц успокоился, Бенно облегчённо вздохнул и подумал: «Теперь всё должно быть в порядке. Если Лутц будет поддерживать её, Розмайн справится».
— Мастер, я принёс чай, — сказал Марк, входя в комнату.
Казалось, он ждал момента, когда разговор подойдёт к концу. Взглянув на Лутца, Марк кивнул.
— Если вы закончили говорить, не лучше ли будет перейти в гостиную? Там теплее.
Бенно ненадолго задумался, а затем ответил.
— Нет, здесь больше материалов, а потому будет проще работать. Следует подготовить предложения по улучшениям нижнего города, о которых говорила Розмайн.
— Вам понадобятся дополнительные материалы, когда вы пойдёте в замок объяснять всё герцогу, верно? — спросил Лутц и немедленно взял дощечку и чернила.
Видя улыбку на его лице, Бенно тоже улыбнулся. Даже если они не могли выйти на улицу из-за снега, у них хватало работы. Сейчас было не время унывать.
— Приятно видеть, что вы так настроены на работу, но я заварил чай. Пожалуйста, сначала выпейте его, — с пугающей улыбкой предложил Марк.
Он явно намекал, что будет плохо, если его труды пропадут впустую. Бенно и Лутц переглянулись, а затем поспешно взяли чашки.
